Requiescat: Глава 11. Забавы по-гриффиндорски.
читать дальше
- А я один… -
Сказал он это просто,
Как будто всё в порядке: он один…
И по привычке говорил о прошлом:
Я был…
Представить одиночество и старость…
Я стану старым, замкнутым и странным,
И мне противен я, который ходит,
Здоровается, что-то говорит
И сам себе желает доброй ночи
Один –
Жизнь выносила это слово
В терпении…
Зигфрид Сэссун
Сказал он это просто,
Как будто всё в порядке: он один…
И по привычке говорил о прошлом:
Я был…
Представить одиночество и старость…
Я стану старым, замкнутым и странным,
И мне противен я, который ходит,
Здоровается, что-то говорит
И сам себе желает доброй ночи
Один –
Жизнь выносила это слово
В терпении…
Зигфрид Сэссун
После стычки с Гермионой Маргарита поняла, что ей волей-неволей, но придется входить в контакт с хогвартсовской молодежью. Первым шагом на встречу стало облачение в школьную форму. Для Маргариты это равнялось настоящему подвигу – ведь для нее черные платья были своеобразным коконом, защитой. А теперь, стоя перед зеркалом общежития в серой складчатой юбке по колено, в серых же гольфах, в черной безрукавке с красно-желтым треугольным воротом поверх белоснежной рубашки, с красно-желтым галстуком на шее, Маргарита чувствовала себя ужасно неловко. Ей казалось, что стоит только выйти за пределы комнаты, как тут же из-за каждого угла будет раздаваться саркастический смех.
Чем дольше ведьма смотрела на свое отражение, тем больше она убеждалась, что в таком виде из спальни не выйдет. Поттер верно заметил тогда в Лондоне, что у девушки необычные взгляды на моду, как, впрочем, и на многое другое: Маргарите было комфортно в своих черных мантиях, и она так же без стеснения могла бы пройтись по Трафальгарской площади нагишом, и ее бы заботила лишь невозможность спрятать палочку; на мнение магглов ей было, откровенно говоря, наплевать – это лишь безликая масса незнакомых ей людей, которые перестанут для нее существовать, как только исчезнут из поля зрения. Но Маргарита стеснялась многих других вещей: ее беспокоило, когда к ней приглядывались знакомые люди; когда по ее телу скользил взгляд заинтересовавшегося парня; ей не нравилось, когда на нее переключалось внимание людей, которым суждено было идти по жизни рядом с ней, по соседней дорожке. И теперь происходило то же самое. Она знала, что, представ перед однокурсниками в новом – откровенном, как ей казалось, - виде, она привлечет внимание, спровоцирует сплетни и шепот за спиной. Но поступить по-другому не представлялось возможным. В конце концов, о ней и так уже шепчутся все, кому не лень. Теперь сменят тему.
В комнату вошла Джинни, вытирая полотенцем волосы, - она только что вернулась из душа. Наткнувшись взглядом на Маргариту, Джинни изумленно приоткрыла рот.
- Ты сегодня так пойдешь? – осторожно спросила она.
- Нет, - раздраженно бросила Марго, нервно развязывая галстук, - Я вообще сегодня не выйду, - она запуталась с узлом и, нетерпеливо дергая его, только сильнее затягивала на шее.
- Ты так себя задушишь, - сказала Джинни и, подойдя к соседке, остановила ее руки. Полотенце свалилось с головы на пол, освобождая потемневшие от воды локоны, но девушка не обратила на это внимания. Она успокаивающим жестом опустила руки Маргариты и занялась галстуком подруги. Поменяв на нем узел на такой, чтобы легче было развязывать, Джинни расправила рубашку Марго. Маргарита терпеливо и уже без раздражительности следила за движениями маленькой ведьмы в зеркале, - Зачем ты так? – заговорила Джинни, обращаясь к отражению Маргариты, - Тебе очень идет форма. Она специально так зачарована, чтобы многим была к лицу.
- Особенно Паркинсон, - усмехнулось отражение Марго.
- Этой только ошейник пойдет, - нахмурилась Джинни, - Уверена, что Малфой периодически одевает его ей на шею.
«Интересно, он ей нравится, или это просто общее недовольство жизнью?» – задалась вопросом Маргарита. Она, конечно, может прочесть мысли рыжеволосой подруги, но она не станет этого делать. Только не с Джинни.
- Ты что-то слишком быстро из душа вернулась, - сказала Марго.
- Это все Пивз, - теперь Джинни покраснела, не то от стыда, не то от злости, - Это позорное приведение раньше хоть место свое знало, и в некоторые части Хогвартса и носа не совало. Но теперь он совсем распоясался: в ванные врывается и даже в туалеты. Правда, откуда-то его гонит Миртл, но не может же она быть во всех местах сразу!
- Пивз – это приведение? – спросила Марго, заинтересовавшись новым именем.
- Сволочь это, а не приведение! – похоже, Джинни не хотелось о нем говорить. Она отвернулась от зеркала, прошла к своей кровати и опустилась на нее. Достав из кармана палочку, она высушила волосы, которые тотчас же завились в упругие локоны, - Тебе, действительно, идет эта одежда. Только волосы распусти, они у тебя красиво переливаются, когда распущены.
Маргарита подняла руку к хвосту и потянула за конец ленты. Синий атлас скользнул на пол, и волосы черным водопадом накрыли ей плечи и спину. Почему-то она вспомнила другие черные волосы, отливающие синим, те, что часто являлись в ее видениях.
- Пойдем вниз, а то опоздаем на завтрак, - прервал ее мысли голос Джинни.
- Да, Джин, пойдем, - повернулась к ней Маргарита.
* * *
Гриффиндорский стол был полон, как, впрочем, и все столы в Главном зале, но два места все же им остались. За столом их факультета уже как-то само собой установилось, где кто сидит: окружение Поттера сидело почти на самом конце стола, ближе к учителям, а так как Джинни входила в это общество и одновременно была подругой Маргариты, то и Марго получила место рядом с ними. Спиной к окну сидели Джинни, Гарри и Рон; напротив Рона как всегда что-то писала Гермиона, перед Гарри ерзал Невилл, а Марго устроилась напротив младшей Уизли, радуясь, что Гермиона на этот раз чем-то занята.
Маргарита взяла в руки тыквенный сок и с наслаждением сделала глоток. Это было первое утро, когда она спокойно выспалась в своей комнате. «Ну, не совсем спокойно» - поправила она себя, слегка порозовев. Этой ночью ей снились странные сны, от которых Маргариту бросало в жар. Нет, это были не кошмары, но они заставили Маргариту проснуться посреди ночи в холодном поту и необыкновенно возбужденной. В ее снах постоянно мелькало лицо мужчины средних лет с вьющимися каштановыми волосами до плеч, воинственным взглядом светло-голубых глаз и атлетической фигурой. Он был единственным персонажем, возникавшим в каждом из видений, но не единственным вообще. Вспоминая вспышки обнаженной кожи, бесконечное волнение мехов, отражающих жаркое пламя очага, страстные вздохи женщин, Маргарита поперхнулась соком. Кто бы ни был этот мужчина, с личной жизнью проблем у него явно не было.
- Что-то не так? – спросил Гарри, когда Маргарита закашлялась. Она посмотрела на него, еще не вполне отойдя от размышлений, и его лицо показалось ей очень похожим на мужчину из ее «снов». Очень может быть, что спустя десяток лет Поттер станет точной копией того мужчины. «Если отрастит волосы и накачает тело, - подумала Марго, - Ну и сменит ориентацию», - добавила она, припомнив, что других мужчин в видениях не было.
- Все в порядке, - наконец ответила она, - Просто соком поперхнулась, - Гермиона бросила на нее ядовитый взгляд со своего места. «Мерлин! Ну что ее на этот раз не устраивает? То, что Поттер на меня отвлекся, или то, что я так и не задохнулась соком?», - Кто жил в нашей башне до того, как там поселились первые адепты? – при слове «нашей» Гермиона поморщилась.
- Когда здесь не было школы? – уточнил Гарри, - Годрик Гриффиндор, кажется. В подземельях жил Слизерин, в Восточной башне Ровена Рейвенкло, где жила Хаффлпафф точно не знаю. Тебе лучше спросить у Гермионы, – он посмотрел на подругу, но Гермиона головы не подняла, - она читала Историю Хогвартса.
«Хорошая попытка, - подумала Маргарита, бросив взгляд на напрягшуюся Гермиону, - но, боюсь, ничего не выйдет».
- Мне Фред рассказывал, - воодушевленно вступил в разговор Рон, - что Годрик по вечерам в своей одинокой длинной башне занимался… Ай! – это Гарри пнул его под столом ногой, вовремя осадив его пыл.
- Не всему, что говорит Фред, стоит верить, - проговорил Гарри, делая Рону знак, что подобные разговоры не подходят для данного общества, - Близнецы, конечно, хорошие ребята, но они совершенно не управляемы, когда кто-то по неосторожности произносит слово «повеселиться».
- Обычно они сами его произносят, - сказала Джинни, улыбаясь, - А чаще просто хитро так переглядываются и подсовывают тебе в кровать пауков, а потом ты всю ночь бегаешь по дому и вопишь, что тебя укусили прямо в…
- Джинни! – перебил ее сердитый Рон, - Заткнись.
Маргарита улыбалась, наблюдая за их шуточной перебранкой: «Они знают друг друга так давно, и им хорошо вместе. Всем хорошо. И Гермионе, хотя она упорно не поднимает взгляда от тарелки. И Невиллу, хоть он ни разу не вступил в разговор. Они почти родные друг другу».
Маргарита повернула голову к учительскому столу. Дамблдор разговаривал с Люпином, предлагая ему какие-то сладости, при этом Люпин тепло и смущенно улыбался, и думал: «Да… черт… это, похоже, мое самое слабое место… шоколад и…». Флитвик и Спраут вообще почти всегда были в приподнятом настроении: «…новые семена водосбора, которые мне недавно привезли, так похожи на носик Филиуса…» - вспоминала преподавательница Гербологии; «…будь я лет на двадцать моложе и сантиметров на восемьдесят повыше, кто знает, возможно, мы со Спраут прогулялись бы по ее оранжереям…» - не уступал мечтательный Филиус Флитвик. Даже отцу, общаясь с Дамочкой, было приятно. Маргарита скользила взглядом по другим факультетским столам: некоторые парочки незаметно для других держали под столом друг друга за руки, кто-то прижимался плечом, кто-то просто мило улыбался. Маргарита ощущала их чувства: спокойствие, любовь, расположение, комфорт, - и самой ей становилось тепло и хорошо. Потом она в который раз наткнулась на немигающий взгляд серебристых глаз. Малфой.
«Что, черт подери, тебе нужно?!» - мысленно завопила Маргарита. Ей уже порядком надоели его непонятные взгляды. Еще хуже было то, что никто этого не замечал. Марго попыталась проникнуть в голову белого парня, но была удивлена, когда у нее не получилось. Он просто не пустил ее. Каким образом? Такого никогда не было раньше. Даже Северус не успевал заблокироваться, он замечал лишь тогда, когда она уже была в его мыслях. А тут – просто стена. Будто она никогда и не умела читать мысли.
Маргарита нахмурилась. Она уже собралась прямо спросить Малфоя, какого он так на нее пялится, но тут в зал влетела утренняя почта, и Маргарита отвлеклась.
Гарри получил письмо из лап своей Хедвиг. Птица пощипала его за ухо - нежно, как любовница, - получила кусочек ржаного хлеба и вылетела вон из зала. Рон тоже получил письмо. Похоже, для него это была неожиданность, потому что открывал он его с озадаченным выражением лица, которое изменилось на выражение я-так-и-знал, когда из письма на него с глухим хлопком прыснули синие чернила. Рон безропотно вытер салфеткой глаза. Это было незабываемое зрелище: синее лицо, обрамленное ярко-оранжевыми волосами и испещренное пятнышками теперь черных веснушек, и голубые глаза. Развернув письмо до конца, Рон продекламировал: «Дорогой, Рончик! Синий тебе к лицу. Безмерно любим. Твои братья, Джордж и Фред». Сидящий рядом Гарри, облокотившись локтем на стол и прикрыв ладонью рот, расширенными и сострадающими глазами смотрел на друга. Гермиона опять была недовольна, Джинни, опустив голову на руки, скрещенные на столе, давилась беззвучным смехом. Невилл все никак не мог закрыть рот, совсем забыв о своем письме.
- Пойду-ка я в ванну, - сказал Рон голосом, заглушенным взрывом хохота со стола Слизерина.
Свинристель протянул лапку задыхающейся Джинни, но та его не заметила, потому он клюнул ее в копну рыжих волос. Джинни подняла лицо, залитое слезами смеха, и потянулась за маленьким свертком.
- Это подарок от мамы и папы, - пояснила она Маргарите, - Мне на следующей неделе исполнится шестнадцать, - В свертке оказался серебряный кулон в виде солнца ацтеков, повешенный на кожаный шнурок.
Гермиона все это время читала свой «Еженедельный пророк». Невилл грустнел над своим письмом.
«Где этот чертов ворон? – подумала Марго, - Хотя, какая разница? Кто мне писать будет? Папа-француз?».
- А когда твой день рожденья? – спросила ее Джинни, завязывая на шее амулет.
- 21 марта, - ответила Маргарита.
- Ух ты! В День Равноденствия Весны. И тебе будет уже восемнадцать? – восхитилась рыженькая девочка.
- Вообще-то только семнадцать, - слегка смутилась Маргарита.
- А я думала тебе уже есть семнадцать, - не выдержала наконец Гермиона, и тут же осознала, что натворила. Маргарита решила пойти ей на встречу.
- Нет. Я младше вас всех, - ответила она, - Ну, кроме Джинни.
- Значит, ты начала учиться на год раньше? - продолжила воодушевленная Гермиона.
- Да, раньше. Но не на год. Мое обучение началось с года, - тихим голосом рассказывала Маргарита.
- Как это? – совсем по-глупому спросила Гермиона. Гарри затих, почувствовав, что-то интересное.
- Меня обучали дома, - наплевав на все, продолжала исповедоваться ведьма, - И к семи годам я знала всю школьную программу. Дальше училась сложной магии и колдовству, например, в одиннадцать я научилась аппарировать, через год я знала приготовления всех известных разрешенных зелий, - будничным тоном вещала девушка, - С тринадцати…
- Но это невозможно, - отказалась верить Гермиона, - Такое обучение не проходят даже ауроры!
Маргарита не понимала: эта девушка хотела с ней общаться и обижалась, когда Марго отказывалась; теперь она откровенно, забыв о предосторожности, отвечает на все вопросы, но ей не верят. Почему?
- Я не лгу, - тихо произнесла Маргарита, глядя на Гермиону.
- Я не думаю, что Гермиона хотела сказать, что ты врешь, - успокаивающе заверил Гарри. Джинни согласно кивнула.
- Однако, вы мне не верите, - бесстрастно ответила Марго. На этом их разговор закончился.
* * *
Гул разносился по коридору перед кабинетом ЗОТС. Выстроившиеся вдоль стен гриффиндорцы и хаффлпаффцы громко спорили по поводу предстоящего урока. Этот урок был первым для нового преподавателя Защиты. Точнее преподавательницы.
Маргарита стояла в конце ряда, прислонившись к стене спиной, и думала, что сейчас со стороны она выглядит точно так же, как и все ученики вокруг нее, и в то же время она не была одной из них. Она попыталась быть честной, ничего не вышло, и она решила не пытаться больше. Теперь она будет сторонним наблюдателем. Будет молча сдавать экзамены и получать диплом об окончании. А потом она станет старой девой – шмыг носом – и будет с замасленными волосами горбатиться над котлами, варя любовные зелья для безмозглых ведьмочек и лекарство от подагры – для себя…
Маргарита вот-вот готова была разрыдаться от жалости к себе, как к ней подошел Гарри Поттер. Маргарита шмыгнула носом, готовясь отвечать на бесконечные и бессмысленные вопросы.
Гарри неуверенно посмотрел на нее, оглянулся на друзей, но те не смотрели в их сторону.
«Только не надо заводить старую шарманку: понимаешь, они хорошие ребята… но дело в том… всякое бывает…», - заныла про себя ведьма.
- Я подумал, - начал Гарри, - что сегодня был бы удачный день для квиддича. Сегодня мало уроков и как раз назначена тренировка, так что я вполне могу рассказать тебе о игре.
Маргарита совсем забыла об этом. Еще в понедельник он пообещал рассказать ей о квиддиче, но обстоятельства изменились, и ничего не вышло.
- Ну так как? – добавил Гарри.
- Да, - только и сказала она.
- Тогда после пары встретимся в общей комнате.
- Да.
Гарри, казалось, колебался, хотел еще что-то сказать. Но не сказал. Он вернулся к Рону с Гермионой, которые все это время оживленно о чем-то разговаривали. Как только подошел Гарри, Рон забежал за его спину и сделал вид, что прячется, что при его росте было просто невозможно. Гермиона, хмурясь, говорила что-то Рону и пыталась обойти Гарри, которого Рон постоянно поворачивал. Поттеру оставалось только смеяться и, защищаясь, поднимать руки.
Рот Маргариты искривился сам собой: один уголок сполз вниз, другой остался на месте. Невидяще глядя на троицу, она вздохнула. Отвела взгляд в сторону. Понаблюдала за хихикающими Патил и Браун, - они напомнили ей ведьмочку на занавесках из Той Комнаты. С ними рядом стояли Томас и Финниган. Симус, почувствовав на себе взгляд, посмотрел на нее и тепло улыбнулся. Маргарита смотрела на него как на движущуюся фотографию, не относя улыбку прямо к себе. Все фотографии такие – они улыбаются и махают всем, им все равно кому посылать воздушные поцелуи.
Она смотрела на гриффиндорцев и хаффлпаффцев немигающим взглядом. Глаза будто застыли, став стеклом, еще чуть-чуть и они выпадут из глазниц и, подобно хрупкому хрусталю, разобьются о каменный пол, став миллиардами сверкающих осколков. Потом, как слезы из глаз, по одной выпадут ресницы, растают брови, и волосы с головы засеют пол черными черточками. По суставам распадутся пальцы, из запястий размеренно вытечет вся кровь, превращая плиты пола в каменную набережную для красной реки. Кожа станет белой как снег и такой же холодной. Она сползет с сухой плоти…
Маргарита начала сползать на пол. Стоящий рядом Лонгботтом во время это заметил и, подхватив ее подмышки, осторожно поставил на ноги. Он, похоже, перепугался, но не забывал крепко держать ее за плечи.
- Что случилось? – заглянул он ей в лицо, - Тебе плохо?
Остальные ученики продолжали беспечно болтать, не заметив суеты в конце ряда. Маргарита, нахмурив брови, непонимающе прошлась по ним взглядом, повернула лицо к Невиллу и уставилась в обеспокоенные серые глаза.
- Что случилось? – эхом отозвалась она – «Правда, что это со мной?», - Все хорошо, Невилл, спасибо, - она оперлась на его руки и привела тело в устойчивое положение, - Со мной все хорошо, - повторила она, - Наверно, я задремала.
Невилл неуверенно отпустил ее плечи, но на всякий случай решил не отходить далеко и присматривать за ней в полглаза.
«Спасибо, Невилл, - мысленно снова поблагодарила Маргарита, - Спасибо».
Наконец, подошла преподавательница. Она открыла кабинет и впустила класс. Студенты расселись по местам. Невилл хотел, было, сесть рядом с Марго, но это место занял Финниган, и Лонгботтом решил, что Симус не хуже его присмотрит за девушкой. Невилл видел подобное поведение, потому и не стал поднимать шума. Так вели себя некоторые пациенты Св. Мунго, когда их вниманием никто не завладевал. Ничего страшного не происходило: они просто затихали и замирали, как брошенные марионетки, - но Невиллу все равно было больно смотреть на них. С ними было хуже, чем с его родителями: папа и мама хоть и не соотносились с его реальностью, но имели свою, в которой жили, действовали. А эти люди, казалось, были выпотрошенными: не видели, не слышали, не чувствовали и могли даже забыть дышать.
- Мое имя, - заговорила преподавательница, разорвав мысли Невилла, - Вирсавия Эдмонд. Я – ваш новый преподаватель Защиты От Темных Сил.
«А я думала, она горничная», - не удержалась от язвительной мысли Маргарита и удивилась, когда эхо ее мысли разнеслось по всему классу. Даже Гермиона подумала, что, действительно, все уже догадались, кто она такая.
Профессор Эдмонд в это время достала список классов и начала перекличку. Маргарита была одной из первых в списке. Назвав имя ДюПатт, профессор подняла голову посмотреть на студента, натолкнувшись взглядом на вставшую с места Маргариту, она покраснела и поспешила опустить взгляд. Амулет на ее шее – маленькая зеленоватая ракушка каури – качнулся в сторону класса и обратно.
«Только этого еще не хватало! – возвела глаза к небу Марго, - Ну видела я ее голую ляжку, зажатую между столом и Северусом, и что теперь трагедию из этого устраивать? В конце концов идти против гормонов трудно… Особенно, если ночуешь в башне Годрика Гриффиндора…».
- В этом году вы оканчиваете школу, - продолжила после переклички профессор Эдмонд, не забыв задержать взгляд на Поттере, когда огласила его фамилию, - Вы будете и дальше проходить заклинания защиты, только отрабатывать их мы будем на демонах, чей уровень опасности достигает 3 и 4 степеней. Конечно, тех, что возможно будет достать. Мистер Люпин – вы с ним, кажется, знакомы – был очень любезен и пообещал помогать мне в этом. Одно пособие он уже привез.
«Плотоядный ящик», - вспомнила Маргарита.
- А Патронуса мы будем отрабатывать? – спросил светловолосый парнишка из Хаффлпафф.
- Боюсь, что нет, - с готовностью ответила профессор, - У нас, к счастью, не предвидится возможности общаться с дементорами.
«Та-ак, - нервно протянула про себя Маргарита, - Это уже перестает быть смешным. Что такое Патронус и что такое дементоры? Черт возьми, Северус! Я испорчу тебе выходные!».
* * *
Ровно в 16:30 Гарри Поттер спустился в общую комнату. Он переоделся в квиддичную форму, завязал на затылке волосы, чтобы не мешали, и теперь сидел в кресле перед камином, перебирая прутья метлы. Он слегка волновался, как будто его ждал первый полет, но все было серьезнее – ему предстояло научить летать другого. Сразу после урока ЗОТС он подошел к ДюПатт и предупредил, что если она хочет научиться сегодня летать, ей надо взять у мадам Хуч комплект квиддичной формы и одну из школьных метел. В этот раз Маргарита была поразговорчивее, и сказала, что обязательно все сделает. Когда он подошел к ней в первый раз, перед уроком профессора Эдмонд, ему показалось, что девушке его затея показалась скучной, и теперь он сидел, не зная чего ожидать от изменчивого характера ведьмы. Почему-то ему было важно расположить к себе Маргариту.
«Наверно, хочу стать ее лучшей подружкой», - язвительно заметил себе Гарри и хмыкнул от подобной мысли.
- Разве я выгляжу смешно? – раздался негромкий голос за спиной.
Гарри мгновенно вскочил, улыбка с лица исчезла, снова сменившись на маску нерешительности. Но, увидев Маргариту, парень совершенно забыл о своем стеснении. Квиддичная форма сидела на девушке как вторая кожа, не утаивая всех изгибов тела: светлые брюки обтягивали узкие бедра и терялись за щитками на голенях, свободный свитер слегка обтягивал небольшую грудь, предплечья так же защищали щитки, а из кожаных перчаток белыми веточками выглядывали тонкие пальцы. Волосы, как в первый день их знакомства, были стянуты в конский хвост. Квиддичная мантия была перекинута через левую руку, другой рукой она крепко сжимала древко метлы, машинально поглаживая гладкую поверхность большим пальцем. Гарри задержал взгляд на этой руке и понял, что ему становится тесно в брюках.
- Что-то не так? – спросила Маргарита, заметив его взгляд на своей руке, - Я неправильно завязала перчатки? – ее рука скользнула вниз по древку, и Гарри стало еще хуже.
- Твой хвост, - выдавил из себя Гарри, - Волосы растреплются и будут попадать в глаза. Лучше заплети их.
- Ладно, - пожала плечами Маргарита и подняла руку в перчатке ко рту, зубами помогая себе развязывать крепления.
- Сделай это лучше в своей комнате, перед зеркалом, - умоляюще произнес Гарри, - В общем, встретимся на поле, - выпалил он и вылетел за портрет. Он бегом понесся в ближайший туалет - снимать напряжение. Проходившие мимо ученики шарахались от бешеного Поттера, а Гарри старался бежать так, чтобы не было видно его возбужденной и оттого выпирающей сквозь одежду плоти.
Добежав до туалета, парень проскользнул в кабинку и нетерпеливо завозился с ширинкой.
«Мерлин, она же девушка! – его почти выворачивало, - Может дело в том, что у нее фигура мальчишки? Смазливенького такого мальчишки с грудью…».
* * *
Справившись с волосами, Маргарита пришла на поле. Там уже собралась вся команда и начала тренировку. Поттера среди них не было. Парящий у колец Рон увидел Маргариту и спустился на землю.
- Гарри сказал, что сегодня команда будет тренироваться без него – он будет учить тебя на другом конце поля, - он улыбнулся Маргарите. Ветер шевелил пряди его волос, создавая иллюзию настоящего пламени, - Но пока он не появлялся. Можешь посидеть пока с Гермионой, она как всегда сидит на трибуне и что-то учит, - он указал куда-то наверх.
- Думаю, пока я буду подниматься, Гарри как раз подойдет, - отказалась Маргарита. Рядом с Гермионой ей не удавалось долго просидеть спокойно.
- Я надеюсь, ты помнишь о пятнице? – подмигнул долговязый парень. Разговаривая с Маргаритой, Рон никогда не сутулился – она была высокой, конечно, не такой как он, но гораздо выше Гермионы, и ему не надо было все время нагибаться, чтобы услышать, что она говорит, или, наоборот, что-то сказать ей.
- Да, я помню, Рон, - ответила Маргарита, - И наказаний пока не заработала.
В это время подбежал запыхавшийся Гарри. Его щеки пылали, и он упорно отводил взгляд от Марго. Он кивнул Рону, тот взмыл в небо, махнув на прощанье девушке и другу.
- Ну, пойдем, - сказал Гарри, глядя на свои квиддичные ботинки, и они прошли к другому концу поля.
Он остановился, засунув руки в карманы брюк, метла лежала на земле слева. Он некоторое время наблюдал за фигурами летающих игроков: Симус с Роном отрабатывали удары у колец, двое отбивал пинали кваффлы, один из которых просвистел у макушки рыжего парня. Маргарита все это время покорно стояла рядом.
- Я не верю, что ты из Франции, - наконец сказал Гарри. Он повернул лицо и посмотрел в глаза ведьме, - Не верю, что приехала сюда учиться – ты знаешь гораздо больше нас. Когда ты рассказывала о своем обучении, я не сомневался ни в одном твоем слове. Но в остальное я не верю.
Маргарита молчала, не зная, что сказать. Разумеется, она понимала, что ее история не очень убедительна, но ведь в нее все поверили. А теперь Гарри вот так в лоб заявляет ей, что это все чушь собачья.
«М-да… Что-то мне кажется, что сказка про семейный фотоальбом и чокнутых Упивающихся Смертью не пройдет…», - внутренне вздохнула разоблаченная ведьма. А потом вздохнула вслух.
- Это не значит, что ты обязана все мне объяснить, - предупредил ее действия Гарри, Маргарита несколько удивилась, - Просто я хотел дать тебе знать, что я не совсем идиот.
- Я не собиралась делать из тебя идиота. Просто у меня не было выбора.
- Я понимаю.
- Я расскажу, если хочешь, - грустно предложила Марго.
- Если ты захочешь, - поправил ее Гарри, - Когда тебе это будет нужно, можешь в любой момент ко мне обратиться. Вот, собственно, это я и хотел сказать.
- Спасибо, - в какой раз она произносит это слово за сегодняшний день?
- Ну-с, - воодушевленно сменил тему Гарри, - Метлы – это особый вид воздушного транспорта…
- Эй! – Маргарита легонько пихнула его кулачком в плечо, - Я не настолько несведуща.
- Ладно, - улыбнулся Гарри, - Сможешь оседлать метлу?
Через десять минут Маргарита могла не только правильно сидеть на метле, но и проделывать над головой Гарри такие финты, каким позавидовал бы сам Вральский. Она летала так, будто ей было абсолютно все равно, что она в любую минуту может слететь с метлы и разбиться насмерть. Эта безразличность, беззаботность давали ей необычайную свободу в полете. Гарри попытался заинтересовать ее правилами квиддича, но ее интересовал лишь полет. В конце концов, он плюнул на квиддичные правила и стал показывать ей различные петли, обманки и другие трюки. От каждого нового приема Маргарита приходила в неимоверный восторг, она со скоростью звука проносилась между игроками, не успевающими понять, что же это было. Она безудержно хохотала, взлохмачивая волосы Рона и в следующую секунду уже кружа вокруг Поттера на противоположном конце поля.
Эйфория передалась и Гарри. Он летал на одном с ней уровне. Метла девушки не могла угнаться за «Всполохом» Гарри, но она компенсировала это невероятными фигурами, проделанными в воздухе.
Команда ушла с поля в начале восьмого, уставшая и смеющаяся.
- Мерлин! Это было нереально! – восклицала Маргарита, повиснув на шее усталого Рона. Тот морщился, но не протестовал.
* * *
Вернувшись в общежитие, Маргарита бросила на кровать мантию, схватила полотенце и понеслась в ванную. Джинни еще не вернулась в комнату, вероятно, была в библиотеке или на ужине.
Маргарита закрыла дверь ванной комнаты и прошла к одной из душевых кабинок. Она стянула с себя влажную квиддичную форму и кинула ее в корзину для белья, которая тут же исчезла, отправившись в прачечную к домовым эльфам, - к утру она уже будет чистенькой и выглаженной висеть в шкафу в физкультурном кабинете.
Как всегда сев на полу, Маргарита подставила приятно ноющие мышцы под струи воды. В ванной пахло можжевельником, еще немного и Марго заснула бы прямо под душем. Но тут в стену перед ней врезался флакон шампуня, просвистев в сантиметре от головы.
«Очень кстати», - подумала Маргарита и потянулась за баночкой.
За банкой шампуня последовал кусок мыла.
- А теперь мочалку, если можно, - вежливо попросила Маргарита.
За спиной раздался расстроено-капризный стон. Марго повернула голову.
- Глупая голая девчонка, - прокричал Пивз, - Пивз тебе не прислуживать пришел! Пивз тебе сейчас как намылит шею!
- Спасибо, я сама справлюсь, - искренне ответила ведьма, отдирая от тела прилипшие волосы, - Так ты и есть Пивз? – спросила она, поднимаясь и разворачиваясь к призраку всем телом.
- Для тебя Мистер Пивз! – растянул рот в ухмылке синий негодник.
- Но мне говорили, что ты приведение, - продолжила Маргарита, разглядывая тщедушный призрак: синеватое полупрозрачное тельце, одетое в многочисленные нелепые кружева и оборочки, несоразмерно большая голова с кошачьими глазами, длинным тонким ртом, бородкой-эспаньолкой и тоненькими усиками.
- Я и есть приведение! - закричал Пивз, - Я ты просто наглая, голая…
- Никакое ты не приведение, - не дала ему закончить Маргарита, - И даже не призрак. Приведения – это души умерших людей, а ты – полтергейст, всего лишь сгусток человеческой энергии, так сказать сброшенный балласт эмоций, - не человек. У магглов вы остаетесь бесформенными, но в Хогвартсе все возможно: я уверена, что это какой-то нерадивый ученик совершенно случайно дал тебе эту форму. Если хочешь, могу даже узнать, кто, и как, и когда.
- Дура! – рассвирепел Пивз. Похоже, это было его больное место. Расколов на прощанье раковину, полтергейст вылетел в потолок.
Маргарита спокойно помылась и вернулась в спальню, беззастенчиво прошлепав по безлюдным коридорам в одном полотенце и тапочках.
Джинни все еще не было. Но спальня оказалась не пустой. На кровати Марго сидела блудная Бланш, рядом с ней лежала небольшая коробочка.
- Ты сама это принесла? – восхитилась Маргарита – коробка явно была тяжела для ворона. Бланш довольно каркнула.
Маргарита развязала зеленую ленту на коробке, гадая, кто бы мог ей это послать. Уж явно не Снейп – тот бы просто попросил ее остаться после занятий и передал бы, что хотел.
В коробке оказалась белая черешня. Маргарита непонимающе смотрела на фрукты. Кто мог ей это послать, если только Северус знает о ее предпочтениях? Кто мог ей это послать ее же птицей? Сбоку в коробку был вложен лист пергамента. Маргарита взяла листок в руку и прочитала. Аккуратным почерком, будто каждую букву выводили в течение нескольких минут, было написано: «Я знаю, что ты любишь это. Наслаждайся и жди. Скоро». И все. Ни подписи, ни печати.
Маргарита прошлась пальцами по гладким плодам, ничего не почувствовала и прошла к раковине мыть. Она отрывала черешки от ягод, под прозрачной струей омывала плоды и складывала в заведомо наколдованную мисочку. Заскрипела дверь, Марго повернулась и, вытянув шею, увидела Джинни.
- Здравствуй, Джин, - поприветствовала она ее, - В библиотеке застряла?
- Да, - устало потерла глаза Джинни, - Задание для Снейпа. Так и не закончила.
- А какая тема? – спросила ведьма у раковины.
- Применение корней Иван-чая, - сказала Джинни, опускаясь на кровать Маргариты.
- Это легко, я тебе помогу. Как дела?
- Как обычно – полное дерьмо. В седьмом часу в библиотеку заявился Малфой, разглагольствовал по поводу очищения нации от магглокровок и нищих, назвал меня гриффиндорской каморкой, забрал книгу по ЗОТС и убрался. А так все супер!
- Каморкой? – переспросила Маргарита.
- Вот и я не поняла, надо мне обижаться или нет, - подхватила Вирджиния, - Может, у него иссяк запас оскорблений? Так я могу помочь ему его пополнить! Что это? – спросила Джинни, заметив наконец коробку.
- Это принесла Бланш. Тут черешня. Я проверила – она безопасна, но понятия не имею, кто мог мне ее прислать. Там есть записка.
Джинни не ответила. Маргарита взяла миску с черешней и обошла кровать. Рыжеволосая девочка сидела на кровати, зажав в одной руке записку, а другой – прикрывая рот. Она немигающим взглядом смотрела в пергамент.
- Ты узнаешь этот почерк? – осторожно спросила Маргарита.
- Я знаю его лучше собственного, - тихо произнесла Джинни, - Я знаю его до последнего завитка.
- Чей он? – боясь и уже зная ответ, спросила Маргарита.
- Тома, - ответила девушка с пламенными волосами.
------
Если кому кажется, что интрига началась/началась уже давно/интригой и не пахнет - поделитесь в комментах.