Hate-Machine
Простите меня за мой французский, но удержалься я не могла: Малфой, говорящий на этом языке, - что же может быть сексуальнее?!
читать дальше
Ее куда-то несли. Она время от времени приходила в себя и ощущала чьи-то напряженные и немного трясущиеся руки; казалось, они были везде: сдавливали ее плечи, сжимали колени, руки тянулись к лицу и шевелились в волосах, по обнаженным ляжкам скользили холодные пальцы, и уже другие пальцы оплетали запястья. Все звуки исчезли, слившись в хаотический стук в голове: хлопанье дверей, топот ног, звяканье стекла, надрывистые голоса, - их почти поглотила плотная гудящая тишина.
И была тьма. Непробиваемая, монолитная, пустая тьма.
Северус вылетел из кабинета Зельеделия сразу же, как только почувствовал, что что-то произошло. В главном холле он встретился с толпой растерянных и перепуганных учеников. Они кое-как, сбивчиво, но все же рассказали профессору о произошедшем, объяснив суть: новенькая гриффиндорка участвовала в дуэли, но что-то пошло не так, и она сильно пострадала.
Снейпу хватило и этих скупых слов, чтобы понять – это Маргарита. Храня на лице остатки самообладания, Мастер Зелий торопливо направился в Больничное Крыло. Он метался от лестницы к лестнице, выбирая наиболее короткий путь и на ходу прикидывая возможности.
«Она опять во что-то вляпалась, - мысленно сетовал профессор, - Так было и раньше, что же я сейчас так волнуюсь? – но тревога не унималась. Похоже, и Северус за эти шестнадцать лет кое-чему научился у своей подопечной: если не предвидению, то предчувствию, - и теперь он не мог успокоить нервы, - Нет, сейчас по-другому. Сейчас серьезнее. Господь, что же еще могло выпасть на долю этой бедной девочки?!». Страшно было вспоминать о прошлом, страшно было думать о будущем, но сейчас его пугало – настоящее.
К моменту, когда Северус добрался до коридора перед Больничным Крылом, лицо зельевара побледнело настолько, что оливковый оттенок кожи стал явственным как никогда. В рекреации скопилось немало народа: преимущественно пестрели красно-желтым мантии Гриффиндора, но были здесь и слизеринцы, как, например, к изумлению Снейпа, одним из наиболее близко стоящих к двери был Драко Малфой. Лицо юноши горело свежими царапинами, опухший правый глаз отливал фиолетово-синим.
- Сто пятьдесят со Слизерина! – выкрикнул Снейп, - Благодарю, мистер Малфой.
Драко поднял единственный видящий глаз на декана, ничего не ответил, лишь неуверенным движением руки откинул со лба светлые волосы, местами перемежаемыми темными прядками.
«Ох уж мне эта молодежная мода!» - рассеянно подумал профессор, едва бросив взгляд на голову мальчика, и не заметив, что эти же «перекрашенные» прядки оставляют на лбу слизеринца бордовые следы.
Пробравшись сквозь стаю шумящей молодежи к дверям больницы, Северус столкнулся с выходящим из госпиталя Хагридом.
- Дайте пройти, Хагрид, - нетерпеливо проговорил гиганту Снейп. Не добившись желаемого, Северус требовательно посмотрел в лицо леснику: черные глазки-жучки водянисто блестели на обросшем лице; несмотря на внушительность фигуры Рубеуса, казалось, что он осунулся, уменьшился в размерах. Гигант отвел мокрые глаза от нестерпимо черных глаз Мастера Зелий. Северус попытался обойти Хагрида, но тот не пропустил его, положив огромные ладони на напрягшиеся плечи декана. Северус проследил движение его рук, его буро-красных рук, и только теперь сообразил, как много вокруг этих красных пятен: мех жилетки Хагрида, когда-то золотисто-оранжевый, слипся в коричневые сосульки; на темных рукавах рубашки пятна были незаметнее но многочисленнее и обширнее; переведя взгляд на Малфоя, Снейп разглядел и на его одежде – на переде свитера и брюк, на белоснежных манжетах – алые кляксы; даже пол и двери госпиталя не остались нетронутыми.
- Там Дамблдор, - как мог тихо прогремел Хагрид; студенты, в любом случае, не могли расслышать их разговор, разве что Малфой и младшая Уизли, находившиеся ближе всего к ним: блондин прислонился к стене напротив дверей, запрокинув голову и уставясь в потолок, отдельные ссадины на лице кровоточили, смешиваясь с чужой кровью; притихшая Вирджиния Уизли сидела на корточках у огромных дверей больницы, обхватив себя руками и смотря в абстрактную точку; что она там видела, известно было ей одной. – Директор попросил не пускать, сказал, сам позовет.
- Ждать? – тупо переспросил Северус, не в силах оторвать взгляд от жутких пятен.
Хагрид, вероятно, решив, что Снейп согласился, отпустил его плечи. Декан Слизерина воспользовался возможностью и буквально влетел в помещение госпиталя. Он бежал к противоположному концу обширной комнаты с бесконечно высокими потолками, к единственной загороженной ширмой койке, на бегу срывая с себя длинную мантию и озлобленно бросая ее на пол.
Тут на встречу ему вышел директор, встревоженный громкими шагами.
- Подожди минуту, Северус, - остановил он Снейпа. Профессор, как по команде, остановился в трех шагах от кровати пациента. Дамблдор подошел к нему вплотную и, блеснув полумесяцами очков, взял Снейпа за запястье. Пальцы старика тоже были все в красных разводах. Единственная лихорадочная мысль билась в голове Снейпа: «Господи, сколько крови! Откуда столько крови?», - Поппи сейчас занимается ею. Она закроет раны, но, боюсь, естественным путем кровь не восстановить. Ты знаешь, что делать, Северус, - профессор кивнул, - Это твоя стихия. Приготовь зелье как можно скорее – и за ее жизнь можно не волноваться.
- Я всегда буду волноваться за ее жизнь, - возразил Снейп, глядя на подсвеченную ширму, где суетилась тень медсестры, - Могу я?.. – кивнул он в ту сторону.
- Я знаю, ты видел и не такое, - ответил директор, глядя в глаза бывшего Упивающегося, - Но то, что ты увидишь… это будет нелегко. Помни, Северус, мы можем все исправить.
- Я должен увидеть ее.
Дамблдор отошел в сторону. Поколебавшись секунду, Снейп преодолел последние шаги до койки и зашел за ширму. Сначала ему показалось, что в госпитале сменили белое постельное белье на алое, но в следующее же мгновение его охватил приступ тошноты: простыни и подушки мокро блестели кровью, ее кровью. Столько крови, что, наверно, в теле не осталось и капли. Обнаженное тельце, покрытое страшными рубцами еще не разгладившихся шрамов и запекшейся бурой коркой, безмятежно покоилось на залитых красным простынях. Мадам Помфри губкой, смоченной в теплом растворе, заботливо отмывала ее кожу.
- Я займусь зельем тут, в больнице, - полуобернувшись, сказал Снейп Альбусу Дамблдору.
Как только декан Слизерина ворвался в Больничное Крыло, Хагриду ничего не оставалось, как закрыть за профессором дверь и начать разгонять молодежь по общежитиям. Драко не собирался уходить, Хагрид понял это и не стал настаивать – не было у него настроения для выяснения отношений. Осталась и Джинни Уизли – все еще безмолвная и неподвижная.
В коридоре стало тихо, иногда раздавались далекие стоны приведений, да собственное размеренное дыхание слизеринца прорывало покров тишины. Девушка у стены, казалось, не дышала вовсе. Драко стал внимательно следить за ней, пока еле заметное движение ее спины не доказало, что дышать Джинни все же не забывала. Воздух вырывался из ее легких редкими и резкими порциями, упавшая на лицо тоненькая прядка вьющихся медных волос покачивалась в такт дыханию, блестя золотом, когда на нее падал свет от неуверенного пламени факелов. И даже настоящий огонь не мог сравниться с пламенностью ее волос.
Дверь скрипнула, и оба студента обратили взгляды на выходящего из дверей Северуса Снейпа. Он был мрачен и бледен.
- Мистер Малфой, - обратился профессор к юноше, - Соблаговолите принести мне все ингредиенты из этого списка, - он взмахнул палочкой, и появившийся в воздухе листок пергамента мягко пролевитировал в руки Драко, - Так же захватите оборудование, необходимое для работы. Даю вам три минуты. Если ровно через 180 секунд вас здесь не будет, я придумаю вам такое наказание, что вы сильно пожалеете, что не вы сейчас лежите в больничной койке.
Привыкший к беспрекословному выполнению приказов Малфой сорвался с места и бегом понесся к лестницам. Мастер Зелий перевел взгляд на стоявшую поодаль нерешительную Уизли: ее лицо было алебастрово-белым, яркими пятнышками на этом фоне выделялись оранжевые веснушки, и требовательный взор больших орехово-карих глаз молчаливо о чем-то спрашивал.
- Вас я тоже кое о чем попрошу, мисс Уизли, - заговорил с ней Снейп, - Вы не могли бы принести что-нибудь из одежды мисс ДюПатт – что-нибудь полегче, вроде сорочки.
- Конечно, - тихо ответила Джинни и собралась было уходить, но снова повернулась к нему, заглядывая в черные глаза и не решаясь задать Снейпу вопрос, - Профессор… - и замолкла. Северус понял, чего она хочет, и вдруг почувствовал благодарность к этой чуткой девушке.
- Мы справимся, Вирджиния, - неожиданно мягко он обратился к ней по имени, - Я справлялся с вещами и похуже этой, - «Но никогда это не происходило с моим собственным ребенком», - уже про себя добавил он.
Джинни благодарно кивнула, а Северус внезапно понял, что она знает больше, чем должна бы.
В этот момент вернулся запыхавшийся Малфой. В руках он нес большой чугунный котел, с горкой набитый всевозможными травами, порошками и прочими необходимыми вещами.
- Идите за мной, мистер Малфой, - сказал ему Снейп, - Будете мне ассистировать. А вы, мисс Уизли, - обернулся он к Джинни, - Сделайте, пожалуйста, то, что я просил. Можете не торопиться.
И Джинни побрела к общежитию.
В помещении госпиталя висел густой пряный запах варящегося зелья. Этот запах позволял легче дышать всем находящимся здесь людям, а именно зельевару Северусу Снейпу, слизеринцу Драко Малфою и пребывающей в бессознательном состоянии пациентке Маргарите ДюПатт.
Вот уже полчаса Северус и Драко работали молча, лишь однажды, когда мисс Уизли принесла ночную рубашку Маргариты, Северус нарушил тишину скупыми словами благодарности. Джинни обернулась на кровать Маргариты: девушка лежала поверх белых (смененных) простыней, совершенно обнаженная с изуродованным шрамами телом. Один из наиболее крупных тянулся от левой груди к пупку, другой поднимался от внешней стороны бедра и терялся в завитках жестких черных волос. Джин отвела взгляд от подруги и встретилась с серыми глазами Драко. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Джинни развернулась и поспешным шагом покинула Больничное Крыло.
Малфой смотрел ей вслед, терзаемый взаимоисключающими чувствами: он хотел, чтобы она осталась и посидела рядом, но в тоже время злился на нее за это внезапное вторжение.
- Я не собираюсь спрашивать, с чего все началось, - заговорил, наконец, Снейп, и Драко не сразу понял, о чем тот говорит, - И так ясно, с чего каждый раз начинается: вражду факультетов, наверное, уже просто невозможно прекратить. Но я спрашиваю тебя: что такого могло случиться, что вы сказали друг другу, если ты решил наслать на нее подобное заклятие? И вообще, что за проклятье ты использовал?
- Contribulo, профессор, - Драко смотрел на свои руки, которые привычными движениями очищали стебель дикого пиона. На тыльной стороне ладони кожу жгли царапины от ногтей девушки. Драко вспомнил, что в тот момент она показалась ему дикой кошкой.
- Не лги мне, Драко, - предупреждающим тоном сказал Снейп, - От заклятия Contribulo эффект совсем другой.
- Я знаю, профессор, - поднял глаза Драко, - Она отразила его. То есть, мне показалось, что отразила, но оно каким-то образом разбилось на части и ранило ее.
- Отразила, говоришь? – Северус в сомнении прищурил глаза, что-то прикидывая в уме. Зелье было готово, и он уже потихоньку вливал его в рот Маргариты, постепенно увеличивая дозу через каждые десять минут. Девушка не сопротивлялась, она была похожа на тряпичную куклу – податливая и мягкая, - Мне надо забежать в библиотеку. Посиди с ней, Драко. Как обращаться с зельем, ты знаешь, - профессор поднялся, - И предупреждаю тебя: не устраивай здесь ничего, когда она очнется, - даже я не знаю всего, на что способна эта девочка, - Малфой кивнул.
- В этом году меня посвящают, - вдруг сказал он. Речь шла об обращении Упивающихся.
- Да, я помню, - ответил Снейп, - но у нас еще есть время.
- Есть, - согласился Малфой, снова опуская взгляд на руки, - До осеннего равноденствия.
- Они перенесли время? – Снейп был шокирован. Что-то не так, - Осеннее равноденствие… Дамблдор устраивает бал-маскарад.
- Насколько я знаю, профессор, Пожиратели Смерти зашевелились. Они что-то планируют.
- Да. Этого стоило ожидать, - Снейп опустился обратно на кровать, погруженный в свои мысли. Спустя минуту он вновь заговорил: - Теперь ты должен быть в двойне осторожней, Драко. То, что ты сегодня выкинул, не пойдет тебе на пользу. Ты знаешь, что она нужна Вольдеморту, твои действия могут расценить как действия предателя.
- Я и есть предатель, - упрямо возразил Малфой. Но он сам выбрал себе роль двойного агента, еще со второго курса, когда узнал все о Снейпе и разобрался, на чьей он стороне. Теперь он шел по стопам преподавателя: он был посвящен в дела обоих сторон, знал практически все тайны и решал, что и когда следовало говорить, какую манеру поведения избрать в той или иной ситуации.
- С Поттером ты можешь играть, как хочешь, но в отношениях с Маргаритой будь аккуратен – она особенная, - Северус не удержался и посмотрел на дочь, в его взгляде смешалось так много чувств, что самому ему было сложно в них разобраться. «А вот она бы смогла», - подумал Снейп.
- Вы знаете мое мнение, сэр.
- Я даже его подоплеку знаю, мистер Малфой, - хмуро посмотрел на своего ученика Северус, и мальчику стало как-то неуютно под взглядом этих угольно-черных без блеска глаз.
Зелье понемногу кончалось. Девушка на руках Драко дышала уже совсем ровно, и на ее щеках стал появляться слабый румянец. Когда ДюПатт набросилась на него, она показалась Малфою тяжелой, но теперь поддерживаемая его руками гриффиндорка почти не обладала весом. Она походила на русалку из маггловских сказок: вот сейчас налетит нетерпеливый ветер и пеной развеет ее по воздуху. И он подумал, что, возможно, это было бы наилучшим выходом для всех. Однако, они находились в помещении, где не было даже сквозняка, и девушка на его руках не была русалкой. Да и сам он не был ни прекрасным принцем, ни всемогущим сказочником. И все-таки она была не от мира сего. Больше нет.
Девушка судорожно вздохнула, будто выплыла на поверхность после долгого погружения. Драко осторожно опустил ее голову на подушки и отодвинулся в сторону. Маргарита слабо зашевелилась, пальцы скользили по простыням, царапая ногтями упругую ткань, глаза под закрытыми веками хаотично бегали, пока она наконец-то не приоткрыла их, жмурясь от боли, причиненной светом. Ее влажные и все еще бледные губы шевельнулись:
- Северус, - хрипловато и приглушенно позвала она. Ей никто не ответил, и она, очень медленно переводя взгляд с предмета на предмет, стала осматривать помещение. Задержала взгляд на белоснежной ширме по левую руку, на горке склянок с лекарствами на прикроватной тумбочке, на огромных с мелкой расстекловкой окнах. Цветные витражи в верхней части окон изображали исторические битвы магов с магами, магов с волшебными существами, магов с простыми людьми. У изножья кровати сидел Драко Малфой и внимательно следил за ее действиями. При ее первых словах, он искренне пожалел, что в палате нет профессора - его присутствие было бы уместнее. – Malfoy… - узнав его произнесла Маргарита. Не с отвращением, не со злобой и даже не устало.
- Le professeur est parti pour un certain temps 1, - ответил Драко, не зная, о чем следует сейчас говорить. Маргарита, в свою очередь, обдумывая, что ответить, замолчала на минуту.
- Combien de temps je suis ici 2? – спросила наконец она, хотя едва ли ее интересовал этот вопрос.
- Huit heure 3, - Драко потянулся за очередной порцией зелья. Маргарита проследила движение его рук, заметила ссадины и царапины на его коже. Затем перевела взгляд на лицо юноши, увидела синеватый след под правым глазом (опухоль уже спала) и с удовольствием отметила, что это ее работа. Между тем, парень уже подносил к ее губам колбочку с мутно-бордовой жидкостью. По пыльному запаху зелья Маргарита определила в нем Геморенувальное Снадобье, Восстановитель Крови. Ведьма покорно глотала жидкость, обжигающую ей пищевод, заставляя кровь циркулировать быстрее. Даже если бы Маргарита не захотела принимать лекарство, на сопротивление сил у нее не было. Тонкая струйка потекла по подбородку, Маргарита закашлялась. Драко поспешно убрал сосуд от лица девушки и, суетливо достав из кармана мантии платок, осторожно, почти нежно, вытер ей лицо. Болезненная капризность заставила ведьму раздражительно отвернуть от слизеринца лицо. Драко не успел даже опустить руки, как услышал резкие слова, брошенные девушкой:
- Je n’ai pas besoin de ton soin, si c’est un même ordre de Snape 4! – Эти слова привели Малфоя в чувство: он резко опустил руки, зажав в кулаке злосчастный платок, его губы сжались в упрямую ниточку, на бледном лице стали проявляться уже знакомые красные пятна. Он пытался сдерживаться.
- Snape ne m’a pas donné L’ordre de te soigner 5, - процедил он сквозь зубы. Он смотрел на остатки зелья в остывающем котле, нервно теребя в руках черпак.
- Est-ce que tu veux dire, que tu me montres un accueil chaleureux à ta initiative personelle 6? – злобно и насмешливо переспросила Маргарита. У нее закружилась голова, но признаться в этом она бы ни за что не согласилась.
- Tu ne sais pas, comment je te traite 7! – почти выкрикнул Малфой.
- Tu m’envies! – вытащила свой туз Маргарита. Она с трудом приподнялась на подушках, почти вплотную приближая свое лицо к его лицу. Простыня сползла до пояса, открывая белокожую грудь, изуродованную шрамом. Ведьма бледнела, напрягая и без того истощенные мышцы. В глазах Драко промелькнул испуг, но только Маргарита могла это заметить. – Envies 8.
- De quoi penses-tu? – Тон его был безупречно спокойным, но Маргарита знала, что попала в точку, - À qoui peut-on t’envier 9? – на его лице появилась презрительная гримаса. Ведьма в ответ прищурилась. Ее прерывистое дыхание уже касалось его губ.
- Eh, bon, - прошептала она, - Je l’ai vu à tes yeux, prés delaforêt. Et je te dis que ce n’est pas simplement une envie, - Маргарита сделала короткую паузу. Плечи Драко напряглись, ткань одежды на них натянулась, - C’est une jalousie 10, - ее шепот стал еще тише, как если бы она передавала ему страшную тайну, от которой зависели тысячи человеческих жизней. Драко это раздражало, ведь ему даже в голову не пришло, что ведьма говорит так не из злорадства, а просто потому, что все силы направляет на то, чтобы говорить с ним лицом к лицу.
- Est-ce que tu penses, que je suis jaloux de toi? – решил блефовать Малфой, рассчитывая ее запутать, - Comme c’est naivement 11!
- Je ne suis pas si stupid de te croire mon admirateur, - нетерпеливо бросила Маргарита. Она вдруг поняла, что, если разозлить, как следует, этого парня, то она сможет вытащить из него кое-какие сведения, - Oui, je te declare, je n’ai pas des idée qu’est que se passe dans ta tête, mais je peux distinguer l’amour du dégoût. Je bien suscite de ton dégoût. Le plus vrai dégoût, que peut être suscité par le jambe d’une cafard decouvert par hazard à un petit pâté que tu viens de goûter. Pour quoi moi? Dit moi, qu’est-ce que se passe avec moi 12?
Драко соблазняла мысль перевести разговор в другое русло, но он прекрасно понимал, что не имеет права касаться этого вопроса, рассказывать ей что-либо.
Он молчал. Она терпеливо и испытующе заглядывала ему в лицо. Внезапно в глазах у нее потемнело, локти подогнулись, и Маргарита упала на подушки, бледная с проступившими на лбу капельками пота. Драко выругался и поспешил дать ей очередную порцию зелья. Она лежала на подушках, резко дыша, не способная выговорить и слова. Драко накрыл ее простынями, достал чистый бинт и вытер влагу с ее лица.
- Tu n’as fait pas de te reveiller, - проговорил он, протирая ее руки лосьоном для удаления шрамов, - Il fait encore tôt. On a besoin quelques jours pour la rétablissement 13.
«Несколько Дней! Я же обещала Рону сегодня прийти в Оружейную. Дерьмо!».
- Où est Severus? Je dois parler avec lui 14.
- Il est à la bibliothèque. Il reviendra bientôt, - Драко помолчал минуту, - As tu froid? Si tu veux je t’aiderai de t’abiller 15.
- C,a m’est egal 16.
Слизеринец взял принесенную Джинни сорочку. Она была сшита из голубого шелка. Длинная и декольтированная она целиком открывала руки; завышенная талия поддерживала и прижимала грудь. Холодный шелк скользил в руках, когда юноша, придерживая Маргариту, облачал ее в ночнушку.
- Tu ressembles à ton père 17, - вдруг сказала она, когда Малфой прислонил ее к себе, чтобы отдернуть сорочку. Драко не изменился в лице.
- Tu ne peux pas le savoire, - ответил он, приподнимая девушку, чтобы спустить сорочку к коленям, - Tu ne lui jamais as vu 18.
- Je l’ai vu 19, - возразила Маргарита, цепляясь за его рубашку (мантия слизеринца покоилась на перилах кровати).
- Mais où? – спросил он, посмотрев ей в лицо, - Est-il possible que vous soyer venu chez Snape pour boire du thé, et il vous le soit présenté? Tu n’avait pasdes possibilité de lui voir. Il n’apparart pas maintenant même à l’Allée Duagon 20. Ты его с кем-то перепутала.
Маргарита покраснела, поняв, что этому человеку известно даже о ее прогулках.
- Я видела его, - упрямо повторила она, - Раньше я этого не знала. Но сейчас, когда ты посмотрел на меня так… сверху вниз, я вспомнила его лицо. Я видела его где-то… когда-то…
Малфой пожал плечами. Маргарите понравился этот беззаботный жест, и она внезапно подумала, что, быть может, Малфой не так уж и плох. Если забыть, что он двойной шпион и почти Упивающийся Смертью, что он талантливый маг, - что от него останется? Семнадцатилетний паренек с по-юношески стройной фигурой, еще не обредшей мужской огрубелости. Паренек с необыкновенно приятными чертами лица: аккуратным остреньким носом, серебристо-серыми спокойными глазами, неяркими губами и бледными, почти как кожа, волосами. С сильными и изящными руками.
«Как же все неправильно! – отчаянно подумала Маргарита, - Мы еще так молоды! Так не должно быть».
В тишине Больничного Крыла раздался размеренный стук. Драко и Маргарита встрепенулись, ожидая, что кто-то войдет в госпиталь. Но дверь оставалась недвижимой. Стук повторился, и стало ясно, откуда он исходит: на внешней стороне ближайшего окна, на карнизе, сидела Бланш и старалась привлечь к себе внимание. Драко поднялся с кровати и открыл створку окна, впуская птицу в тепло помещения. Ворон присела на прикроватную тумбочку, мимоходом столкнув на пол склянку с мандрагоровым спиртом 21. К лапке Бланш была привязана записка, Драко развернул клочок пергамента:
- C’est une letter de Snape, - сказал Малфой, - Il ecrit, qu’il ne peut pas venir – il travaille à la bibliothèque. Si tu te sens normalment, je suis libre, mais tu dois dormir 22.
- Я в порядке, - ответила Маргарита, - И мне действительно необходимо поспать.
Малфой кивнул, собрал оборудование, осмотрелся и вышел из госпиталя. Через мгновенье Маргарита спала. На изголовье кровати сидела Корнель Бланш, охраняя сон хозяйки.
Видения на этот раз давались Маргарите с трудом. Нет, дело было не в том, что их было тяжело пережить, - сами они появлялись как-то вяло, нехотя. Образы были размыты: лица нечетки и ощущения неясны, видения отрывочны и не связаны никакой логикой. Это было похоже на посещение картинной галереи, где ты не знаешь художников, не узнаешь холсты и персонажей на них, где все искусство и ценность полотен сводится лишь к технике исполнения.
Сквозь мелькание искаженных лиц, израненных конечностей, сквозь едва различимые стоны боли и притворства, сквозь терзания старых и древних ранений до Маргариты доносился чей-то чистый голос. Знакомый голос. Бархатистые звуки изворотливой змейкой проникали в ее затуманенное сновидениями сознание, пока не пробудили спящую:
- …иди ко мне… - шелестел мягкий голос. Так, наверное, шептал Люцифер Еве, предлагая плод с Древа Познания, - …Я жду тебя… нужна мне…
Маргарита села в кровати, прислушиваясь к голосу. Такому знакомому голосу.
- …приди же, я жду тебя…
Она опустила босые ноги на холодные камни пола.
- …ты нужна мне…
Она оттолкнулась, покачнувшись, но все же устояв на ногах. Шелковая ночная рубашка скользнула с бедер к ступням, окутывая ноги холодящим потоком. Придерживаясь руками за перила кровати и стены, девушка подошла к окну. В небе светила все еще ущербная луна, благодаря ей ночь была по-сказочному яркой. Слепнущие глаза Маргариты искали Голос.
- …я рядом… - ответил он ей, - …иди…
Ей показалось, что какая-то тень, чуждая всему залитому лунным светом пространству, заколебалась под сенью деревьев на краю озера.
Маргарита, шатаясь, прошлепала через длинное помещение Больничного крыла. Массивные дубовые двери госпиталя не поддавались ее усилиям. А голос звал: «…иди…», - и Маргарита плакала, царапая ногтями строптивые двери. И вот они с жалобным скрипом поддались, приоткрывая тонкую щель, но и этого оказалось довольно: девушка протиснулась сквозь окованные металлом створки, порвав на боку сорочку.
Она брела по пустому темному коридору, прижимаясь к стене и слушая нестерпимо нежные интонации Голоса: «…Я жду тебя… совсем близко…». Голова кружилась, а вслед за ней кружились пол и стены коридора. Портреты спали, но некоторые пробуждались, когда она неосторожно касалась их; вслед неслись то раздражительные замечания, то сонно-заботливые вопросы, то изумленные восклицания. Несколько раз из стен выскальзывали приведения, сгустком струящегося света пересекали коридор, и Маргарите приходилось вжиматься в углы, чтобы ее не заметили.
- …ты нужна мне… - не замолкал настойчивый голос, завораживающе-нежный он лился отовсюду.
Она дошла до лестниц; ступени их были накрыты толстыми однотонными паласами, прикосновение к которым принесло ногам Маргариты ноющее ощущение необходимости тепла. Но ей было все равно – это не ее боль, это боль какого-то чужого тела.
Девушка опустилась на теплые ступени, прислонившись к перилам. Лестница бесшумно спустилась на уровень первого этажа и подождала, пока ночная пассажирка сойдет. Маргарита, не спеша, встала и прошла к парадной лестнице перед главным холлом. Холл был пуст и показался девушке пугающе огромным. Она стояла на верху лестницы – листок, оторванный от дерева-матери, - и ждала, когда мир перестанет качаться, предоставляя ей возможность спуститься вниз.
Входные двери были вчетверо больше больничных, но, к счастью, в них была встроена маленькая дверка, сейчас запертая на несколько потайных замков. Маргарита гладила пальцами шероховатую поверхность, пока не нащупала нужную пластину: затворы защелкали, открывая дверь.
Она вышла наружу, под стылый ветер; босые ноги щекотала мокрая и еще не пожелтевшая трава. Маргарита остановилась и огляделась.
- Где ты? – прокричала она, и внезапный порыв ветра отнес ее слова в сторону Запретного леса.
- …иди ко мне… я рядом… - ответил ей ветер, возвратясь от темных деревьев.
И она двинулась в ту сторону. Ветер трепал ее порванную сорочку и распущенные, нечесаные волосы; голые ноги резала острая трава, и размытая дождем земля липла к ним и к подолу ночнушки. В глазах у Маргариты снова стало темнеть, хотя, возможно, это тучи закрыли лунный свет. Она уже дошла до теплиц, когда почувствовала, что силы начинают покидать ее. Открыв стеклянную дверь и позволив глазам привыкнуть к темноте, девушка обнаружила внутри лишь блестящие листья кустов и пустые глиняные горшки. Потеряв какой-либо интерес к теплице, Маргарита отвернула лицо, вдруг луна прыгнула ей под ноги и земля больно ударила по голове.
Не теряя сознания, она лежала на мокрой земле и смотрела в звездное небо. Неожиданно ясно стала она ощущать ночь: Голос исчез, как бред больного, вместо него появился страх – неопределенная тревога одинокого человека, которого преследует чья-то призрачная тень.
В подтверждение ее мыслей от деревьев отделилась высокая сутулая тень и стала стремительно приближаться к Маргарите, она не видела ее, но чувствовала и слышала шаги. Маргарита не боялась, она знала - это не хозяин Голоса. И вот шаги совсем стихли. Над девушкой склонился мужчина в серой мантии с надетым на голову глубоким капюшоном.
- Мисс ДюПатт? - вопросительно прохрипел голос мужчины. Он поднял руку и сорвал с головы капюшон. Блестящие желтые глаза уставились в нерешительности на ее бледное, как лунный диск, лицо.
--------
1. Профессор отлучился на некоторое время, - здесь и далее с фр.
2. Сколько я здесь?
3. Часов восемь.
4. Мне не нужна твоя забота, даже если это приказ Снейпа!
5. Снейп мне не приказывал заботиться о тебе.
6. Хочешь сказать, что ты по собственной инициативе решил проявить ко мне теплые чувства?
7. Ты понятия не имеешь, как я к тебе отношусь!
8. Ты завидуешь! <…> Завидуешь.
9. С чего ты взяла?<…> В чем тебе можно позавидовать?
10. О! <…> Я видела это в твоих глазах там, у леса. И я скажу тебе, что это не просто зависть. <…> Это ревность.
11. Так ты считаешь, что я тебя ревную? <…> Как наивно!
12. Я не так глупа, чтобы считать тебя своим поклонником. <…> Да, признаюсь, я понятия не имею, что творится в твоей голове, но уж отличить любовь от отвращения я способна. Я ведь вызываю в тебе отвращение. Самое настоящее отверащение, какое может вызвать случайно обнаруженная тараканья ножка в только что надкусанном пирожке. Почему я? Скажи мне, что со мной не так?
13. Тебе не надо было подниматься. <…> Еще рано. Для восстановления нужно несколько дней.
14. Где Северус? Мне надо поговорить с ним.
15. Он ушел в библиотеку. Скоро вернется. <…> Тебе холодно? Если хочешь, я помогу тебе одеться.
16. Мне все равно.
17. Ты похож на своего отца.
18. Ты не можешь этого знать. <…> Ты никогда его не видела.
19. Я его видела.
20. И где же? <…> Неужели он заходил к Снейпу на чаек, и тот вас представил друг другу? Ты не могла его видеть. Даже на Диагон-Аллее он теперь не появляется.
21. Да, даже у вречей-волшебников есть свои маленькие радости! - ФГ
22. Это от Снейпа. <…> Он пишет, что не сможет зайти – работает в библиотеке. Если с тобой все в порядке, то я свободен, а ты должна поспать.
Requiescat: Глава 13. Зов
читать дальше
Пастораль
Глаза закрою – сгинет белый свет,
Глаза открою – все родится вновь.
(Тебя на свете не было и нет.)
От звезд остался красно-синий след,
И небо наполняет чернота:
Глаза закрою – сгинет белый свет.
Я вспоминаю свой давнишний бред –
Как ты пришел, меня заколдовал,
Безумно пел, безумно целовал.
(Тебя на свете не было и нет.)
Бог рухнет с неба, ад сойдет на нет;
Ни ангелов, ни демонов:
Лишь я
Глаза закрою – сгинет белый свет.
Вернешься ты, а я, прождав сто лет,
Забуду имя, глаз забуду цвет.
(Тебя на свете не было и нет.)
Мне б журавлям отдать свою любовь, –
Ведь по весне они курлычут вновь.
Глаза закрою - сгинет белый свет.
(Тебя на свете не было и нет.)
Сильвия Плат, «Песня безумной девочки»
Глаза закрою – сгинет белый свет,
Глаза открою – все родится вновь.
(Тебя на свете не было и нет.)
От звезд остался красно-синий след,
И небо наполняет чернота:
Глаза закрою – сгинет белый свет.
Я вспоминаю свой давнишний бред –
Как ты пришел, меня заколдовал,
Безумно пел, безумно целовал.
(Тебя на свете не было и нет.)
Бог рухнет с неба, ад сойдет на нет;
Ни ангелов, ни демонов:
Лишь я
Глаза закрою – сгинет белый свет.
Вернешься ты, а я, прождав сто лет,
Забуду имя, глаз забуду цвет.
(Тебя на свете не было и нет.)
Мне б журавлям отдать свою любовь, –
Ведь по весне они курлычут вновь.
Глаза закрою - сгинет белый свет.
(Тебя на свете не было и нет.)
Сильвия Плат, «Песня безумной девочки»
Ее куда-то несли. Она время от времени приходила в себя и ощущала чьи-то напряженные и немного трясущиеся руки; казалось, они были везде: сдавливали ее плечи, сжимали колени, руки тянулись к лицу и шевелились в волосах, по обнаженным ляжкам скользили холодные пальцы, и уже другие пальцы оплетали запястья. Все звуки исчезли, слившись в хаотический стук в голове: хлопанье дверей, топот ног, звяканье стекла, надрывистые голоса, - их почти поглотила плотная гудящая тишина.
И была тьма. Непробиваемая, монолитная, пустая тьма.
* * *
Северус вылетел из кабинета Зельеделия сразу же, как только почувствовал, что что-то произошло. В главном холле он встретился с толпой растерянных и перепуганных учеников. Они кое-как, сбивчиво, но все же рассказали профессору о произошедшем, объяснив суть: новенькая гриффиндорка участвовала в дуэли, но что-то пошло не так, и она сильно пострадала.
Снейпу хватило и этих скупых слов, чтобы понять – это Маргарита. Храня на лице остатки самообладания, Мастер Зелий торопливо направился в Больничное Крыло. Он метался от лестницы к лестнице, выбирая наиболее короткий путь и на ходу прикидывая возможности.
«Она опять во что-то вляпалась, - мысленно сетовал профессор, - Так было и раньше, что же я сейчас так волнуюсь? – но тревога не унималась. Похоже, и Северус за эти шестнадцать лет кое-чему научился у своей подопечной: если не предвидению, то предчувствию, - и теперь он не мог успокоить нервы, - Нет, сейчас по-другому. Сейчас серьезнее. Господь, что же еще могло выпасть на долю этой бедной девочки?!». Страшно было вспоминать о прошлом, страшно было думать о будущем, но сейчас его пугало – настоящее.
К моменту, когда Северус добрался до коридора перед Больничным Крылом, лицо зельевара побледнело настолько, что оливковый оттенок кожи стал явственным как никогда. В рекреации скопилось немало народа: преимущественно пестрели красно-желтым мантии Гриффиндора, но были здесь и слизеринцы, как, например, к изумлению Снейпа, одним из наиболее близко стоящих к двери был Драко Малфой. Лицо юноши горело свежими царапинами, опухший правый глаз отливал фиолетово-синим.
- Сто пятьдесят со Слизерина! – выкрикнул Снейп, - Благодарю, мистер Малфой.
Драко поднял единственный видящий глаз на декана, ничего не ответил, лишь неуверенным движением руки откинул со лба светлые волосы, местами перемежаемыми темными прядками.
«Ох уж мне эта молодежная мода!» - рассеянно подумал профессор, едва бросив взгляд на голову мальчика, и не заметив, что эти же «перекрашенные» прядки оставляют на лбу слизеринца бордовые следы.
Пробравшись сквозь стаю шумящей молодежи к дверям больницы, Северус столкнулся с выходящим из госпиталя Хагридом.
- Дайте пройти, Хагрид, - нетерпеливо проговорил гиганту Снейп. Не добившись желаемого, Северус требовательно посмотрел в лицо леснику: черные глазки-жучки водянисто блестели на обросшем лице; несмотря на внушительность фигуры Рубеуса, казалось, что он осунулся, уменьшился в размерах. Гигант отвел мокрые глаза от нестерпимо черных глаз Мастера Зелий. Северус попытался обойти Хагрида, но тот не пропустил его, положив огромные ладони на напрягшиеся плечи декана. Северус проследил движение его рук, его буро-красных рук, и только теперь сообразил, как много вокруг этих красных пятен: мех жилетки Хагрида, когда-то золотисто-оранжевый, слипся в коричневые сосульки; на темных рукавах рубашки пятна были незаметнее но многочисленнее и обширнее; переведя взгляд на Малфоя, Снейп разглядел и на его одежде – на переде свитера и брюк, на белоснежных манжетах – алые кляксы; даже пол и двери госпиталя не остались нетронутыми.
- Там Дамблдор, - как мог тихо прогремел Хагрид; студенты, в любом случае, не могли расслышать их разговор, разве что Малфой и младшая Уизли, находившиеся ближе всего к ним: блондин прислонился к стене напротив дверей, запрокинув голову и уставясь в потолок, отдельные ссадины на лице кровоточили, смешиваясь с чужой кровью; притихшая Вирджиния Уизли сидела на корточках у огромных дверей больницы, обхватив себя руками и смотря в абстрактную точку; что она там видела, известно было ей одной. – Директор попросил не пускать, сказал, сам позовет.
- Ждать? – тупо переспросил Северус, не в силах оторвать взгляд от жутких пятен.
Хагрид, вероятно, решив, что Снейп согласился, отпустил его плечи. Декан Слизерина воспользовался возможностью и буквально влетел в помещение госпиталя. Он бежал к противоположному концу обширной комнаты с бесконечно высокими потолками, к единственной загороженной ширмой койке, на бегу срывая с себя длинную мантию и озлобленно бросая ее на пол.
Тут на встречу ему вышел директор, встревоженный громкими шагами.
- Подожди минуту, Северус, - остановил он Снейпа. Профессор, как по команде, остановился в трех шагах от кровати пациента. Дамблдор подошел к нему вплотную и, блеснув полумесяцами очков, взял Снейпа за запястье. Пальцы старика тоже были все в красных разводах. Единственная лихорадочная мысль билась в голове Снейпа: «Господи, сколько крови! Откуда столько крови?», - Поппи сейчас занимается ею. Она закроет раны, но, боюсь, естественным путем кровь не восстановить. Ты знаешь, что делать, Северус, - профессор кивнул, - Это твоя стихия. Приготовь зелье как можно скорее – и за ее жизнь можно не волноваться.
- Я всегда буду волноваться за ее жизнь, - возразил Снейп, глядя на подсвеченную ширму, где суетилась тень медсестры, - Могу я?.. – кивнул он в ту сторону.
- Я знаю, ты видел и не такое, - ответил директор, глядя в глаза бывшего Упивающегося, - Но то, что ты увидишь… это будет нелегко. Помни, Северус, мы можем все исправить.
- Я должен увидеть ее.
Дамблдор отошел в сторону. Поколебавшись секунду, Снейп преодолел последние шаги до койки и зашел за ширму. Сначала ему показалось, что в госпитале сменили белое постельное белье на алое, но в следующее же мгновение его охватил приступ тошноты: простыни и подушки мокро блестели кровью, ее кровью. Столько крови, что, наверно, в теле не осталось и капли. Обнаженное тельце, покрытое страшными рубцами еще не разгладившихся шрамов и запекшейся бурой коркой, безмятежно покоилось на залитых красным простынях. Мадам Помфри губкой, смоченной в теплом растворе, заботливо отмывала ее кожу.
- Я займусь зельем тут, в больнице, - полуобернувшись, сказал Снейп Альбусу Дамблдору.
* * *
Как только декан Слизерина ворвался в Больничное Крыло, Хагриду ничего не оставалось, как закрыть за профессором дверь и начать разгонять молодежь по общежитиям. Драко не собирался уходить, Хагрид понял это и не стал настаивать – не было у него настроения для выяснения отношений. Осталась и Джинни Уизли – все еще безмолвная и неподвижная.
В коридоре стало тихо, иногда раздавались далекие стоны приведений, да собственное размеренное дыхание слизеринца прорывало покров тишины. Девушка у стены, казалось, не дышала вовсе. Драко стал внимательно следить за ней, пока еле заметное движение ее спины не доказало, что дышать Джинни все же не забывала. Воздух вырывался из ее легких редкими и резкими порциями, упавшая на лицо тоненькая прядка вьющихся медных волос покачивалась в такт дыханию, блестя золотом, когда на нее падал свет от неуверенного пламени факелов. И даже настоящий огонь не мог сравниться с пламенностью ее волос.
Дверь скрипнула, и оба студента обратили взгляды на выходящего из дверей Северуса Снейпа. Он был мрачен и бледен.
- Мистер Малфой, - обратился профессор к юноше, - Соблаговолите принести мне все ингредиенты из этого списка, - он взмахнул палочкой, и появившийся в воздухе листок пергамента мягко пролевитировал в руки Драко, - Так же захватите оборудование, необходимое для работы. Даю вам три минуты. Если ровно через 180 секунд вас здесь не будет, я придумаю вам такое наказание, что вы сильно пожалеете, что не вы сейчас лежите в больничной койке.
Привыкший к беспрекословному выполнению приказов Малфой сорвался с места и бегом понесся к лестницам. Мастер Зелий перевел взгляд на стоявшую поодаль нерешительную Уизли: ее лицо было алебастрово-белым, яркими пятнышками на этом фоне выделялись оранжевые веснушки, и требовательный взор больших орехово-карих глаз молчаливо о чем-то спрашивал.
- Вас я тоже кое о чем попрошу, мисс Уизли, - заговорил с ней Снейп, - Вы не могли бы принести что-нибудь из одежды мисс ДюПатт – что-нибудь полегче, вроде сорочки.
- Конечно, - тихо ответила Джинни и собралась было уходить, но снова повернулась к нему, заглядывая в черные глаза и не решаясь задать Снейпу вопрос, - Профессор… - и замолкла. Северус понял, чего она хочет, и вдруг почувствовал благодарность к этой чуткой девушке.
- Мы справимся, Вирджиния, - неожиданно мягко он обратился к ней по имени, - Я справлялся с вещами и похуже этой, - «Но никогда это не происходило с моим собственным ребенком», - уже про себя добавил он.
Джинни благодарно кивнула, а Северус внезапно понял, что она знает больше, чем должна бы.
В этот момент вернулся запыхавшийся Малфой. В руках он нес большой чугунный котел, с горкой набитый всевозможными травами, порошками и прочими необходимыми вещами.
- Идите за мной, мистер Малфой, - сказал ему Снейп, - Будете мне ассистировать. А вы, мисс Уизли, - обернулся он к Джинни, - Сделайте, пожалуйста, то, что я просил. Можете не торопиться.
И Джинни побрела к общежитию.
* * *
В помещении госпиталя висел густой пряный запах варящегося зелья. Этот запах позволял легче дышать всем находящимся здесь людям, а именно зельевару Северусу Снейпу, слизеринцу Драко Малфою и пребывающей в бессознательном состоянии пациентке Маргарите ДюПатт.
Вот уже полчаса Северус и Драко работали молча, лишь однажды, когда мисс Уизли принесла ночную рубашку Маргариты, Северус нарушил тишину скупыми словами благодарности. Джинни обернулась на кровать Маргариты: девушка лежала поверх белых (смененных) простыней, совершенно обнаженная с изуродованным шрамами телом. Один из наиболее крупных тянулся от левой груди к пупку, другой поднимался от внешней стороны бедра и терялся в завитках жестких черных волос. Джин отвела взгляд от подруги и встретилась с серыми глазами Драко. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Джинни развернулась и поспешным шагом покинула Больничное Крыло.
Малфой смотрел ей вслед, терзаемый взаимоисключающими чувствами: он хотел, чтобы она осталась и посидела рядом, но в тоже время злился на нее за это внезапное вторжение.
- Я не собираюсь спрашивать, с чего все началось, - заговорил, наконец, Снейп, и Драко не сразу понял, о чем тот говорит, - И так ясно, с чего каждый раз начинается: вражду факультетов, наверное, уже просто невозможно прекратить. Но я спрашиваю тебя: что такого могло случиться, что вы сказали друг другу, если ты решил наслать на нее подобное заклятие? И вообще, что за проклятье ты использовал?
- Contribulo, профессор, - Драко смотрел на свои руки, которые привычными движениями очищали стебель дикого пиона. На тыльной стороне ладони кожу жгли царапины от ногтей девушки. Драко вспомнил, что в тот момент она показалась ему дикой кошкой.
- Не лги мне, Драко, - предупреждающим тоном сказал Снейп, - От заклятия Contribulo эффект совсем другой.
- Я знаю, профессор, - поднял глаза Драко, - Она отразила его. То есть, мне показалось, что отразила, но оно каким-то образом разбилось на части и ранило ее.
- Отразила, говоришь? – Северус в сомнении прищурил глаза, что-то прикидывая в уме. Зелье было готово, и он уже потихоньку вливал его в рот Маргариты, постепенно увеличивая дозу через каждые десять минут. Девушка не сопротивлялась, она была похожа на тряпичную куклу – податливая и мягкая, - Мне надо забежать в библиотеку. Посиди с ней, Драко. Как обращаться с зельем, ты знаешь, - профессор поднялся, - И предупреждаю тебя: не устраивай здесь ничего, когда она очнется, - даже я не знаю всего, на что способна эта девочка, - Малфой кивнул.
- В этом году меня посвящают, - вдруг сказал он. Речь шла об обращении Упивающихся.
- Да, я помню, - ответил Снейп, - но у нас еще есть время.
- Есть, - согласился Малфой, снова опуская взгляд на руки, - До осеннего равноденствия.
- Они перенесли время? – Снейп был шокирован. Что-то не так, - Осеннее равноденствие… Дамблдор устраивает бал-маскарад.
- Насколько я знаю, профессор, Пожиратели Смерти зашевелились. Они что-то планируют.
- Да. Этого стоило ожидать, - Снейп опустился обратно на кровать, погруженный в свои мысли. Спустя минуту он вновь заговорил: - Теперь ты должен быть в двойне осторожней, Драко. То, что ты сегодня выкинул, не пойдет тебе на пользу. Ты знаешь, что она нужна Вольдеморту, твои действия могут расценить как действия предателя.
- Я и есть предатель, - упрямо возразил Малфой. Но он сам выбрал себе роль двойного агента, еще со второго курса, когда узнал все о Снейпе и разобрался, на чьей он стороне. Теперь он шел по стопам преподавателя: он был посвящен в дела обоих сторон, знал практически все тайны и решал, что и когда следовало говорить, какую манеру поведения избрать в той или иной ситуации.
- С Поттером ты можешь играть, как хочешь, но в отношениях с Маргаритой будь аккуратен – она особенная, - Северус не удержался и посмотрел на дочь, в его взгляде смешалось так много чувств, что самому ему было сложно в них разобраться. «А вот она бы смогла», - подумал Снейп.
- Вы знаете мое мнение, сэр.
- Я даже его подоплеку знаю, мистер Малфой, - хмуро посмотрел на своего ученика Северус, и мальчику стало как-то неуютно под взглядом этих угольно-черных без блеска глаз.
* * *
Зелье понемногу кончалось. Девушка на руках Драко дышала уже совсем ровно, и на ее щеках стал появляться слабый румянец. Когда ДюПатт набросилась на него, она показалась Малфою тяжелой, но теперь поддерживаемая его руками гриффиндорка почти не обладала весом. Она походила на русалку из маггловских сказок: вот сейчас налетит нетерпеливый ветер и пеной развеет ее по воздуху. И он подумал, что, возможно, это было бы наилучшим выходом для всех. Однако, они находились в помещении, где не было даже сквозняка, и девушка на его руках не была русалкой. Да и сам он не был ни прекрасным принцем, ни всемогущим сказочником. И все-таки она была не от мира сего. Больше нет.
Девушка судорожно вздохнула, будто выплыла на поверхность после долгого погружения. Драко осторожно опустил ее голову на подушки и отодвинулся в сторону. Маргарита слабо зашевелилась, пальцы скользили по простыням, царапая ногтями упругую ткань, глаза под закрытыми веками хаотично бегали, пока она наконец-то не приоткрыла их, жмурясь от боли, причиненной светом. Ее влажные и все еще бледные губы шевельнулись:
- Северус, - хрипловато и приглушенно позвала она. Ей никто не ответил, и она, очень медленно переводя взгляд с предмета на предмет, стала осматривать помещение. Задержала взгляд на белоснежной ширме по левую руку, на горке склянок с лекарствами на прикроватной тумбочке, на огромных с мелкой расстекловкой окнах. Цветные витражи в верхней части окон изображали исторические битвы магов с магами, магов с волшебными существами, магов с простыми людьми. У изножья кровати сидел Драко Малфой и внимательно следил за ее действиями. При ее первых словах, он искренне пожалел, что в палате нет профессора - его присутствие было бы уместнее. – Malfoy… - узнав его произнесла Маргарита. Не с отвращением, не со злобой и даже не устало.
- Le professeur est parti pour un certain temps 1, - ответил Драко, не зная, о чем следует сейчас говорить. Маргарита, в свою очередь, обдумывая, что ответить, замолчала на минуту.
- Combien de temps je suis ici 2? – спросила наконец она, хотя едва ли ее интересовал этот вопрос.
- Huit heure 3, - Драко потянулся за очередной порцией зелья. Маргарита проследила движение его рук, заметила ссадины и царапины на его коже. Затем перевела взгляд на лицо юноши, увидела синеватый след под правым глазом (опухоль уже спала) и с удовольствием отметила, что это ее работа. Между тем, парень уже подносил к ее губам колбочку с мутно-бордовой жидкостью. По пыльному запаху зелья Маргарита определила в нем Геморенувальное Снадобье, Восстановитель Крови. Ведьма покорно глотала жидкость, обжигающую ей пищевод, заставляя кровь циркулировать быстрее. Даже если бы Маргарита не захотела принимать лекарство, на сопротивление сил у нее не было. Тонкая струйка потекла по подбородку, Маргарита закашлялась. Драко поспешно убрал сосуд от лица девушки и, суетливо достав из кармана мантии платок, осторожно, почти нежно, вытер ей лицо. Болезненная капризность заставила ведьму раздражительно отвернуть от слизеринца лицо. Драко не успел даже опустить руки, как услышал резкие слова, брошенные девушкой:
- Je n’ai pas besoin de ton soin, si c’est un même ordre de Snape 4! – Эти слова привели Малфоя в чувство: он резко опустил руки, зажав в кулаке злосчастный платок, его губы сжались в упрямую ниточку, на бледном лице стали проявляться уже знакомые красные пятна. Он пытался сдерживаться.
- Snape ne m’a pas donné L’ordre de te soigner 5, - процедил он сквозь зубы. Он смотрел на остатки зелья в остывающем котле, нервно теребя в руках черпак.
- Est-ce que tu veux dire, que tu me montres un accueil chaleureux à ta initiative personelle 6? – злобно и насмешливо переспросила Маргарита. У нее закружилась голова, но признаться в этом она бы ни за что не согласилась.
- Tu ne sais pas, comment je te traite 7! – почти выкрикнул Малфой.
- Tu m’envies! – вытащила свой туз Маргарита. Она с трудом приподнялась на подушках, почти вплотную приближая свое лицо к его лицу. Простыня сползла до пояса, открывая белокожую грудь, изуродованную шрамом. Ведьма бледнела, напрягая и без того истощенные мышцы. В глазах Драко промелькнул испуг, но только Маргарита могла это заметить. – Envies 8.
- De quoi penses-tu? – Тон его был безупречно спокойным, но Маргарита знала, что попала в точку, - À qoui peut-on t’envier 9? – на его лице появилась презрительная гримаса. Ведьма в ответ прищурилась. Ее прерывистое дыхание уже касалось его губ.
- Eh, bon, - прошептала она, - Je l’ai vu à tes yeux, prés delaforêt. Et je te dis que ce n’est pas simplement une envie, - Маргарита сделала короткую паузу. Плечи Драко напряглись, ткань одежды на них натянулась, - C’est une jalousie 10, - ее шепот стал еще тише, как если бы она передавала ему страшную тайну, от которой зависели тысячи человеческих жизней. Драко это раздражало, ведь ему даже в голову не пришло, что ведьма говорит так не из злорадства, а просто потому, что все силы направляет на то, чтобы говорить с ним лицом к лицу.
- Est-ce que tu penses, que je suis jaloux de toi? – решил блефовать Малфой, рассчитывая ее запутать, - Comme c’est naivement 11!
- Je ne suis pas si stupid de te croire mon admirateur, - нетерпеливо бросила Маргарита. Она вдруг поняла, что, если разозлить, как следует, этого парня, то она сможет вытащить из него кое-какие сведения, - Oui, je te declare, je n’ai pas des idée qu’est que se passe dans ta tête, mais je peux distinguer l’amour du dégoût. Je bien suscite de ton dégoût. Le plus vrai dégoût, que peut être suscité par le jambe d’une cafard decouvert par hazard à un petit pâté que tu viens de goûter. Pour quoi moi? Dit moi, qu’est-ce que se passe avec moi 12?
Драко соблазняла мысль перевести разговор в другое русло, но он прекрасно понимал, что не имеет права касаться этого вопроса, рассказывать ей что-либо.
Он молчал. Она терпеливо и испытующе заглядывала ему в лицо. Внезапно в глазах у нее потемнело, локти подогнулись, и Маргарита упала на подушки, бледная с проступившими на лбу капельками пота. Драко выругался и поспешил дать ей очередную порцию зелья. Она лежала на подушках, резко дыша, не способная выговорить и слова. Драко накрыл ее простынями, достал чистый бинт и вытер влагу с ее лица.
- Tu n’as fait pas de te reveiller, - проговорил он, протирая ее руки лосьоном для удаления шрамов, - Il fait encore tôt. On a besoin quelques jours pour la rétablissement 13.
«Несколько Дней! Я же обещала Рону сегодня прийти в Оружейную. Дерьмо!».
- Où est Severus? Je dois parler avec lui 14.
- Il est à la bibliothèque. Il reviendra bientôt, - Драко помолчал минуту, - As tu froid? Si tu veux je t’aiderai de t’abiller 15.
- C,a m’est egal 16.
Слизеринец взял принесенную Джинни сорочку. Она была сшита из голубого шелка. Длинная и декольтированная она целиком открывала руки; завышенная талия поддерживала и прижимала грудь. Холодный шелк скользил в руках, когда юноша, придерживая Маргариту, облачал ее в ночнушку.
- Tu ressembles à ton père 17, - вдруг сказала она, когда Малфой прислонил ее к себе, чтобы отдернуть сорочку. Драко не изменился в лице.
- Tu ne peux pas le savoire, - ответил он, приподнимая девушку, чтобы спустить сорочку к коленям, - Tu ne lui jamais as vu 18.
- Je l’ai vu 19, - возразила Маргарита, цепляясь за его рубашку (мантия слизеринца покоилась на перилах кровати).
- Mais où? – спросил он, посмотрев ей в лицо, - Est-il possible que vous soyer venu chez Snape pour boire du thé, et il vous le soit présenté? Tu n’avait pasdes possibilité de lui voir. Il n’apparart pas maintenant même à l’Allée Duagon 20. Ты его с кем-то перепутала.
Маргарита покраснела, поняв, что этому человеку известно даже о ее прогулках.
- Я видела его, - упрямо повторила она, - Раньше я этого не знала. Но сейчас, когда ты посмотрел на меня так… сверху вниз, я вспомнила его лицо. Я видела его где-то… когда-то…
Малфой пожал плечами. Маргарите понравился этот беззаботный жест, и она внезапно подумала, что, быть может, Малфой не так уж и плох. Если забыть, что он двойной шпион и почти Упивающийся Смертью, что он талантливый маг, - что от него останется? Семнадцатилетний паренек с по-юношески стройной фигурой, еще не обредшей мужской огрубелости. Паренек с необыкновенно приятными чертами лица: аккуратным остреньким носом, серебристо-серыми спокойными глазами, неяркими губами и бледными, почти как кожа, волосами. С сильными и изящными руками.
«Как же все неправильно! – отчаянно подумала Маргарита, - Мы еще так молоды! Так не должно быть».
В тишине Больничного Крыла раздался размеренный стук. Драко и Маргарита встрепенулись, ожидая, что кто-то войдет в госпиталь. Но дверь оставалась недвижимой. Стук повторился, и стало ясно, откуда он исходит: на внешней стороне ближайшего окна, на карнизе, сидела Бланш и старалась привлечь к себе внимание. Драко поднялся с кровати и открыл створку окна, впуская птицу в тепло помещения. Ворон присела на прикроватную тумбочку, мимоходом столкнув на пол склянку с мандрагоровым спиртом 21. К лапке Бланш была привязана записка, Драко развернул клочок пергамента:
- C’est une letter de Snape, - сказал Малфой, - Il ecrit, qu’il ne peut pas venir – il travaille à la bibliothèque. Si tu te sens normalment, je suis libre, mais tu dois dormir 22.
- Я в порядке, - ответила Маргарита, - И мне действительно необходимо поспать.
Малфой кивнул, собрал оборудование, осмотрелся и вышел из госпиталя. Через мгновенье Маргарита спала. На изголовье кровати сидела Корнель Бланш, охраняя сон хозяйки.
* * *
Видения на этот раз давались Маргарите с трудом. Нет, дело было не в том, что их было тяжело пережить, - сами они появлялись как-то вяло, нехотя. Образы были размыты: лица нечетки и ощущения неясны, видения отрывочны и не связаны никакой логикой. Это было похоже на посещение картинной галереи, где ты не знаешь художников, не узнаешь холсты и персонажей на них, где все искусство и ценность полотен сводится лишь к технике исполнения.
Сквозь мелькание искаженных лиц, израненных конечностей, сквозь едва различимые стоны боли и притворства, сквозь терзания старых и древних ранений до Маргариты доносился чей-то чистый голос. Знакомый голос. Бархатистые звуки изворотливой змейкой проникали в ее затуманенное сновидениями сознание, пока не пробудили спящую:
- …иди ко мне… - шелестел мягкий голос. Так, наверное, шептал Люцифер Еве, предлагая плод с Древа Познания, - …Я жду тебя… нужна мне…
Маргарита села в кровати, прислушиваясь к голосу. Такому знакомому голосу.
- …приди же, я жду тебя…
Она опустила босые ноги на холодные камни пола.
- …ты нужна мне…
Она оттолкнулась, покачнувшись, но все же устояв на ногах. Шелковая ночная рубашка скользнула с бедер к ступням, окутывая ноги холодящим потоком. Придерживаясь руками за перила кровати и стены, девушка подошла к окну. В небе светила все еще ущербная луна, благодаря ей ночь была по-сказочному яркой. Слепнущие глаза Маргариты искали Голос.
- …я рядом… - ответил он ей, - …иди…
Ей показалось, что какая-то тень, чуждая всему залитому лунным светом пространству, заколебалась под сенью деревьев на краю озера.
Маргарита, шатаясь, прошлепала через длинное помещение Больничного крыла. Массивные дубовые двери госпиталя не поддавались ее усилиям. А голос звал: «…иди…», - и Маргарита плакала, царапая ногтями строптивые двери. И вот они с жалобным скрипом поддались, приоткрывая тонкую щель, но и этого оказалось довольно: девушка протиснулась сквозь окованные металлом створки, порвав на боку сорочку.
Она брела по пустому темному коридору, прижимаясь к стене и слушая нестерпимо нежные интонации Голоса: «…Я жду тебя… совсем близко…». Голова кружилась, а вслед за ней кружились пол и стены коридора. Портреты спали, но некоторые пробуждались, когда она неосторожно касалась их; вслед неслись то раздражительные замечания, то сонно-заботливые вопросы, то изумленные восклицания. Несколько раз из стен выскальзывали приведения, сгустком струящегося света пересекали коридор, и Маргарите приходилось вжиматься в углы, чтобы ее не заметили.
- …ты нужна мне… - не замолкал настойчивый голос, завораживающе-нежный он лился отовсюду.
Она дошла до лестниц; ступени их были накрыты толстыми однотонными паласами, прикосновение к которым принесло ногам Маргариты ноющее ощущение необходимости тепла. Но ей было все равно – это не ее боль, это боль какого-то чужого тела.
Девушка опустилась на теплые ступени, прислонившись к перилам. Лестница бесшумно спустилась на уровень первого этажа и подождала, пока ночная пассажирка сойдет. Маргарита, не спеша, встала и прошла к парадной лестнице перед главным холлом. Холл был пуст и показался девушке пугающе огромным. Она стояла на верху лестницы – листок, оторванный от дерева-матери, - и ждала, когда мир перестанет качаться, предоставляя ей возможность спуститься вниз.
Входные двери были вчетверо больше больничных, но, к счастью, в них была встроена маленькая дверка, сейчас запертая на несколько потайных замков. Маргарита гладила пальцами шероховатую поверхность, пока не нащупала нужную пластину: затворы защелкали, открывая дверь.
Она вышла наружу, под стылый ветер; босые ноги щекотала мокрая и еще не пожелтевшая трава. Маргарита остановилась и огляделась.
- Где ты? – прокричала она, и внезапный порыв ветра отнес ее слова в сторону Запретного леса.
- …иди ко мне… я рядом… - ответил ей ветер, возвратясь от темных деревьев.
И она двинулась в ту сторону. Ветер трепал ее порванную сорочку и распущенные, нечесаные волосы; голые ноги резала острая трава, и размытая дождем земля липла к ним и к подолу ночнушки. В глазах у Маргариты снова стало темнеть, хотя, возможно, это тучи закрыли лунный свет. Она уже дошла до теплиц, когда почувствовала, что силы начинают покидать ее. Открыв стеклянную дверь и позволив глазам привыкнуть к темноте, девушка обнаружила внутри лишь блестящие листья кустов и пустые глиняные горшки. Потеряв какой-либо интерес к теплице, Маргарита отвернула лицо, вдруг луна прыгнула ей под ноги и земля больно ударила по голове.
Не теряя сознания, она лежала на мокрой земле и смотрела в звездное небо. Неожиданно ясно стала она ощущать ночь: Голос исчез, как бред больного, вместо него появился страх – неопределенная тревога одинокого человека, которого преследует чья-то призрачная тень.
В подтверждение ее мыслей от деревьев отделилась высокая сутулая тень и стала стремительно приближаться к Маргарите, она не видела ее, но чувствовала и слышала шаги. Маргарита не боялась, она знала - это не хозяин Голоса. И вот шаги совсем стихли. Над девушкой склонился мужчина в серой мантии с надетым на голову глубоким капюшоном.
- Мисс ДюПатт? - вопросительно прохрипел голос мужчины. Он поднял руку и сорвал с головы капюшон. Блестящие желтые глаза уставились в нерешительности на ее бледное, как лунный диск, лицо.
--------
1. Профессор отлучился на некоторое время, - здесь и далее с фр.
2. Сколько я здесь?
3. Часов восемь.
4. Мне не нужна твоя забота, даже если это приказ Снейпа!
5. Снейп мне не приказывал заботиться о тебе.
6. Хочешь сказать, что ты по собственной инициативе решил проявить ко мне теплые чувства?
7. Ты понятия не имеешь, как я к тебе отношусь!
8. Ты завидуешь! <…> Завидуешь.
9. С чего ты взяла?<…> В чем тебе можно позавидовать?
10. О! <…> Я видела это в твоих глазах там, у леса. И я скажу тебе, что это не просто зависть. <…> Это ревность.
11. Так ты считаешь, что я тебя ревную? <…> Как наивно!
12. Я не так глупа, чтобы считать тебя своим поклонником. <…> Да, признаюсь, я понятия не имею, что творится в твоей голове, но уж отличить любовь от отвращения я способна. Я ведь вызываю в тебе отвращение. Самое настоящее отверащение, какое может вызвать случайно обнаруженная тараканья ножка в только что надкусанном пирожке. Почему я? Скажи мне, что со мной не так?
13. Тебе не надо было подниматься. <…> Еще рано. Для восстановления нужно несколько дней.
14. Где Северус? Мне надо поговорить с ним.
15. Он ушел в библиотеку. Скоро вернется. <…> Тебе холодно? Если хочешь, я помогу тебе одеться.
16. Мне все равно.
17. Ты похож на своего отца.
18. Ты не можешь этого знать. <…> Ты никогда его не видела.
19. Я его видела.
20. И где же? <…> Неужели он заходил к Снейпу на чаек, и тот вас представил друг другу? Ты не могла его видеть. Даже на Диагон-Аллее он теперь не появляется.
21. Да, даже у вречей-волшебников есть свои маленькие радости! - ФГ
22. Это от Снейпа. <…> Он пишет, что не сможет зайти – работает в библиотеке. Если с тобой все в порядке, то я свободен, а ты должна поспать.
@музыка: Gotan Project - Queremos Paz
@настроение:
-
-
22.10.2005 в 14:14не, я французский знаю, но когда буква с аксантом, то хер поймёш...
кароч глава минус французский=стойкая 9ка )... хехе
кста, скока их там всего? )
-
-
22.10.2005 в 19:259 по какой шкале?
Пока 16,5. Всего будет штук 20 - 21. Запарило читать?
-
-
23.10.2005 в 15:20Малфой, говорящий на этом языке, - что же может быть сексуальнее?! - Гарри, говорящий на Серпентаго))
Мне понравилось, но не зная языка трудновато, немного, хотя в этом есть свой шарм
-
-
23.10.2005 в 16:04не не запарило, просто меееееедленно )))))
-
-
23.10.2005 в 18:49Ну я об этом и говорила, извиняясь за фр-й: я понимала, что читать будет сложно. Но удержалься не могла. Таких глав будет минимум.
А я не знала, что и ты читаешь. Спасибки.
Гарри, говорящий на Серпентаго))
Это верно. Серпентаго еще сексуальнее французского: в нем одни шипящие, - это возбуждает. Хорошая, кстати, идея! Надо будет и с серпентаго поработать. )))
Безумная Лисёна
Французский будет редко. ))
-
-
24.10.2005 в 00:20-
-
24.10.2005 в 00:33Ну, зато мне писать интереснее
-
-
24.10.2005 в 00:51-
-
24.10.2005 в 00:59А чёрт! Я же забыла, что они не отображаются. Ладно, будет время, исправлю..
-
-
26.10.2005 в 18:03-
-
26.10.2005 в 20:45Ну, можно было и сразу сказать, что за фигня тут творится...
-
-
27.10.2005 в 00:26-
-
29.10.2005 в 18:32Пиши, удачи и вдохновения!
-
-
30.10.2005 в 15:25Мэри-Сью есть, что поделать, но она нестандартная - гарантирую. Спасибо. И это еще не конец...